"Не ломай головы", — говорила Антуанетта.
Говорила, конечно, сказочно — по-французски.
Зимним вечером в Ялте,
поздним — уже в Соренто
неизвестный бармен расплескивал белый_русский.

Мне хотелось представить тебя молодым джедаем,
сделать группу с названием сочным, как Piggy Jazz.
Наша долгая жизнь потихоньку летит и тает,
как советских республик густой золотой запас.

Кое-кто оженел, кое-кто перестал томиться,
кто-то ищет лицо, кое-кто не терял лица.
А разгадка одна. Через несколько лет мне тридцать,
и это бессмысленно в принципе отрицать.

И это — обыденность:
проза, ружье, больница,
обеды по средам,
поклонников полный зал.
Никто не умрет. Мне исполнится ровно тридцать.
"Да здравствует революция!"
Точка.
Залп.