Осень вносит в удел винодела,
чародея утех и услад,
пару: «Лидия & Изабелла».
Есть такой плутовской виноград
у беседки, окон и веранды.
Соглядатай свиданий и снов
их сюжеты ворует в гирлянды,
набираясь мускатных тонов.
Приплетает горчинку от ветви,
чешет в горле и красит язык
неумелою лаской ответной,
так как сам целовать не привык.

В том и я совершенствуюсь редко -
частный сектор, живу я один.
Хоть и  любят соседки в беседке
проводить дегустацию вин.
Взять домой, да попробовать малость,
да скорей к своему во всю прыть...
Только ты у меня задержалась,
тайны вин попросила открыть.

Мол: "Наслышана — сказочной силой
дорог женщине вин твоих  хмель.
Как нальешь своему  — снова милой,
будешь несколько жарких недель.
Ну а мой-то чудовищно рано
перепутал зачем нам кровать.
Ничего ему кроме: экрана,
выпить пива, покушать и  спать!"

Наплету тебе что: "Как друиды
верю,  будто растительный мир
собирает и копит флюиды,
наблюдая за нами, людьми.
О язычестве в ямке ладонной
часто  грезит осенняя гроздь,
а  ревнивец паук, как попоной,
прикрывает осиную злость.
Нежно-розовый, красный и белый
соки — доки в амурных делах.
Лькт испанскую страсть "Изабелла",
медом "Лидия" желто-тепла.
Купажируют прелесть симпатий
листья, фрукты, вино и цветы
жгучей  крепостью наших объятий,
доверительностью наготы.
За  стеклом и в бочонках дубовых
в глине амфор, в мехах бурдюков
мы храним их, развозим и снова
выпускаем веками веков!
Мы у вин виноградных во власти.
Между нами — я даже готов
наших тел сокровенные части
называть именами сортов."

А когда  с отыгравшего сока
муть отстойную отфильтровал -
время выдержки. Это  жестоко,
но таков купажа ритуал.

Будет  вечер, которого ждали.
Тронет руку рука в темноте.
Блик луны, тень лозы на бокале,
под губами дорожка к мечте.
Напряжение влажным туманом
глушит музыку.  Томная тишь.
"Дамский пальчик" нашел  "Атамана",
и направил  под темный "Кишмиш".
И  скрывать больше незачем тела,
черт лица и характера черт.
Дай мне, "Лидию"! Дай "Изабеллу"!
Дай мой дивный, мой пьяный десерт!
Задрожат обе  сладкие груди
перед полной доступностью мне
и та-а-кие  флюиды добудет
любопытство лозе при луне.

Вот и  умерла ты и воскресла
с этой крепостью винной внутри...
Поподробнее с этого места
мы, пожалуй, купаж повторим.
Вьют нас  лозами шалые позы,
между ними - глоток или два.
Можно все, но не более дозы,
чтоб дружила с тобой голова.
В ней, блаженно-хмельной:  "Ишь, хитрюга!
С виду — так неприступна, горда...
Вот о чем ты  молчала,  подруга.
Знал бы мой — не пустил бы сюда."

Завтра скажет он ласковым басом,
гладя спинку твою озорно:
"Лей еще! Разузнала бы часом -
как он делает это вино?!"

 октябрь 2010