Да, именно так можно с полным правом назвать очередной, четвертый по счету, Международный поэтический фестиваль имени М. А. Волошина, который состоялся в Коктебеле в неделю с 8 по 14 сентября 2006 года. Почему привнесенный? Да потому что при всем радушном гостеприимстве работников Дома-музея М. А. Волошина, при всем энтузиазме горстки крымских участников фестиваля основные движущие силы этого события, как то и основная масса литературной элиты фестиваля приходит к нам из России. Приходит, как вы уже сами хорошо понимаете, не первый год, можно сказать, уже традиционно. Крымские берега, волошинский Коктебель в данном случае выступают скорее все-таки в виде подобающих литературно-романтических декораций поэтического форума. Зато ведущее столичное участие обеспечивает фестивалю и высокий формальный статус, и соответствующий ему уровень литературного общения.
Но первым делом все-таки это праздник – это радость литературных встреч и художественных открытий, это живительный, немного даже кружащий голову, удивительно прозрачный воздух Коктебеля, это, наконец, приятная (что уж скрывать!) возможность для многих стать дипломантами или даже лауреатами литературного конкурса в той или иной номинации. Кстати о номинациях. Каждый участник может прислать на конкурс не более трех произведений независимо от того, в скольких номинациях он участвует. А номинаций, по которым проводится данный конкурс, всего девять: четыре поэтические, четыре прозаические, а также номинация “литературная критика”. Любезные организаторы фестиваля, желая облегчить конкурсную участь крымчан, включили среди прочих номинации “стихотворение крымского автора” и “малая проза крымских авторов”. Дерзай, да и только!
Впрочем, в 2006-ом крымчане присылали материалы на конкурс как-то вяло. Достаточно сказать, что в поэтических номинациях фигурировали всего четверо “аборигенов”: Сергей Овчаренко, Марина Матвеева, Евгения Баранова и ваш покорный слуга. В итоге звание лауреата не посчастливилось получить никому, а дипломантом конкурса стала Марина Матвеева (Саки – Симферополь), с чем мы ее от всей души поздравляем.
Награды и фейерверки, конечно, немало расцвечивают фестивально-литературное действо. Но подлинным украшением любого такого фестиваля, безусловно, является прибытие на него звездного набора знаменитых действующих литераторов. Четвертый волошинский не подарил нам возможных знаменитых гостей. В частности, не было на фестивале ни легкого на подъем “канадца” Бахыта Кенжеева, ни Юрия Кублановского, который ко всему являлся еще и председателем жюри конкурса–2006. Впрочем, известных имен, в масштабах СНГ, на территории фестиваля оказалось не так уж мало. Русские и украинская столицы высадили в Коктебеле заметный десант “функционеров” из толстых литературных журналов: Андрей Василевский (“Новый мир”), Ольга Ермолаева (“Знамя”), Андрей Коровин (“Современная поэзия”, Москва), Андрей Кабанов (“Шо”, Киев). Неожиданно хорошо, наряду с русскими столицами, на фестивале были представлены русскоязычные поэты материковой Украины. Наиболее запомнились Станислав Минаков и Ирина Евса (Харьков), а также седой одесский патриарх Борис Херсонский.
Особенно приятно отметить, что одним из самых известных, специально приглашенных гостей фестиваля оказался наш, крымский литератор Андрей Поляков. Всегда добродушно-контактный и склонный к веселым розыгрышам, Андрей еще где-то около села Богатое нацепил на голову очень забавную цветную растаманскую шапочку, и в таком виде немало обрадовал своих многочисленных знакомых на фестивале самим фактом своего “внезапного появления”. Жаль только, что щедрый на общение Поляков так мало почитал свои тексты для широкой публики!
По организации фестиваля чувствовалось, что москвичи-“хозяева” все-таки находятся не вполне “дома”. Не было на фестивале характерных московских фуршетов, да и мероприятия фестиваля порой заметно запаздывали или же сталкивались с заметными техническими трудностями. Полевые условия, так сказать. И все же скромно, по московским меркам, организованное мероприятие с несомненностью оказывается здесь, в Крыму, одним из главных событий литературной жизни нашего полуострова.
Программа фестиваля была все же довольно разнообразна и обширна. Помимо привычных официальных моментов, в нее входили презентации журналов и книжных серий, поэтические чтения, турниры и матчи, творческие встречи с литераторами и читателями восточного Крыма в г. Феодосии, и т. д., и т. д., и т. д. Все это чередовалось с богатой экскурсионной программой, с отчаянными попытками залезть по временам во внезапно похолодавшую черноморскую водицу (всего +13оС), с неспешными возлияниями рафинированного литературного бомонда в кафе “Гурман” в двух шагах от музея и прочими более или менее окололитературными действами.
А что же Волошин?! Не для красного словца, незримый волошинский дух заботливо опекал участников фестиваля во всех их доблестных начинаниях. Да и как может быть иначе, когда с одной стороны поселка возвышается могучий волошинский профиль, с другой стороны едва различимой точкой высится на холме могила Максимильяна Волошина, а в самом центре набережной стоит дом этого удивительного поэта, столь замечательный и гармоничный, что порою кажется, что он, при случае, и по морю поплыл бы безо всякого для себя урона. Конечно же, участники фестиваля и могилу Волошина посетили, и осуществили необычно полное знакомство с домом Волошина под руководством директора музея, Натальи Мирошниченко. Как и положено! Как и положено, я надеюсь, этому традиционному фестивалю из года в год, вновь и вновь возвращаться на благословенную крымскую землю.
А на прощанье – одно забавное наблюдение. Нынче поэты, в особенности столичные, все сплошь сетевики, висят в Интернете, переписываются исключительно по E-mail, ну в крайнем случае – эсэмэски друг другу шлют по мобильнику. Интересно, очень интересно было бы узнать, как бы сам Волошин, который при жизни не признавал многие блага цивилизации и по возможности вообще не пользовался предметами быта промышленного производства, отнесся бы к современным способам поэтического взаимодействия родственных душ? Лично мне почему-то кажется, что в отношении к нынешним “благам” компьютерно-спутникового века у Макса Волошина возможны были бы только самые крайние проявления. Он либо на дух не переносил бы все эти модные технические нововведения, либо, напротив, был бы заядлым сетевиком, “терроризировал” бы по Нету всех своих знакомых, а летом устраивал бы на башне своего гостеприимного дома “шикарные” пати для приглашенных в одном мобильнике. Не верите?! Тогда спросите обо всем этом у самого Макса Волошина.
Во всяком случае, такое окончание статьи, без сомнения, оказывается совершенно в его духе…