Еще  от  самого  Иакова
в  народе  так  уж  повелось  
что  общность  жен  вполне  оправдана.  
Весь  мир  –  в  одной  постели.  Ось  
вращенья  тел  –  где  кундалини.  Все
инцестом  (Ева-то  одна)  
завязаны.  Сплошная  линия.
Бордель?  Ну  что  вы  –  бытия
первооснова.  Соломоново,
Христово  правило  –  любить.
И  шлюхи  возвещают  нового
Спасителя  приход.  В  груди
томится  жажда  откровения
и  похоть  мартовских  котов.
А  верность  по  определению  –
удел  лирических  стихов.
Но  все  же  хочется  до  одури
цепочку  эту  разорвать,
и  жить  не  по  законам  похоти,
и  не  оправдывая  блядь
в  себе,  в  соседях  по  скитаниям,
и  охранять  свою  постель    
от  посягательств.  Жить  –  по  правилам
одной  любви,  и  верным  ей
быть  –  не  стесняясь  и  не  жалуясь  
на  тяготы  такой  стези.
Гормоны    вас  пьянят?  –  пожалуйста  –
век  вакханалий  вас  простит,
укроет  простынью  божественной,
(по  человеку  –  пантеон).
Меня  тошнит  уже,  до  бешенства  
доводит  ваш  публичный  дом.
Нет  ничего  святого,  чистого.
Алтарь  и  дети  здесь  не  в  счет.
И  в  поисках  пошлейшей  истины
апостол  веру  продает.
И  рассуждая  о  причастии  –  
на  всякий  случай  –  для  толпы,
в  постель  все  ту  же  возвращаетесь,
и  отпускают  вам  Христы.
Религий  много  уж  придумано,
но  даже  в  Библии  –  печать.
И  многоженство  не  мормонами  –
от  века  стали  зачинать  –
до  Магомета,  Святославича,
Аменхотепа  –  были  все
в  постели  общей.  И  куда  еще
нам  родословную  смотреть?!
Понятна  и  похабна  –  истина,
а  я  прижмусь  к  твоей  щеке  –
пусть  слишком    глупо,  пусть  немыслимо
мое  желание  –  гореть
одним  тобою  и  надеяться,
что  ты  сумеешь  тоже  так.
Зажгу  лампадку  прямо  в  сердце  я
и  помолюсь  своим  богам…