(Цикл стихотворений)

1

О, незаслуженная ласка,
О, непридуманная ложь,
Устал я ждать, какою маской
Сегодня ты ко мне придешь.

Пестрела слева слива слова,
Но тон весьма неверный взят:
Ты стать пастушкою готова,
Как триста лет тому назад.

Зовешь меня – взираю хмуро! –
Не та, не там или не ты
В мир прихотливого амура
И меркантильной суеты.

Подумай, сколько здесь приличий,
Но дело, собственно, не в них.
Куда девать язык твой птичий,
Не помещающийся в стих?

Скользишь вечнозеленой тенью,
На грех готова, как на грех,
И оставляешь на мгновенье
Твой лес, твой дым, твой жаркий смех.

2

Если ты ей понравился,
остерегись, о нескромный,
Потому что она, поглядишь,
этого так не оставит.
Разом распустит она
свои вороненые косы,
Новый наденет наряд
и не спрячет миндальных очей.


Если ты ей понравился,
встретишься с ней непременно.
Мимо пройдет, не спеша,
а только не скажет ни слова.
В стайке подружек своих
смеяться надрывно не будет.


Если ты ей понравился, что ж,
она тебе так улыбнется,
Как никто не умеет.
Тебе же все это на что?

3

Взметнулся птицей мысли долгострой.
Судьба-заначка и судьба-злодейка! –
Обыденного случая игрой
Мы встретились на парковой скамейке.

Она свежа, чтоб вызывать на свет
В сердцах непозволительные бури,
Стройна, и собирательный портрет
Детально освещен в литературе.

И Боже мой, откуда этот пыл,
Как будто остальная жизнь – огрызок.
Нескромный взгляд ее не удивил,
Но я ей не знаком, да и не близок.

Поднимется, потом поправит плащ.
Гляди, ей нет нужды в моем вопросе!
Любой кусочек жизни преходящ,
И ветер беззастенчиво уносит,

Расхожий на губах, ее мотив.
Не пользуясь своей минутной властью
И локоны по ветру распустив,
В огромный мир уходит чье-то счастье.

4

Метель метет и ангелы трубят,
Ты мой токай, хорошая такая.
Любимая, сегодня я в тебя,
Как в тайны мирозданья, прорастаю.

Как мир чудес, твою ласкаю грудь,
Поток волос, как добрый хлеб пахучий.
В меня, в меня о дай мне обернуть
Твои снега, беспамятства и кручи.

Мы канем вдаль сегодняшней тропой,
Совсем не размышляя и не прячась.
И я, как банный лист перед тобой,
Пускай сегодня раб твоих ребячеств.

Раздвинулся всесветный окоем,
Готовый разделить все тайны с нами.
Любимая, послушай, мы вдвоем
На дне челна, несомы небесами.

Любимая, любил тебя, как мог,
И жаждал все равно еще немного.
Любимая, конечно, ты не Бог,
Но я через тебя увидел Бога.

5

В краю кокосов и гевей,
В нездешней строгости и в гневе,
В сиреневом и в синеве,
Смотри, как духи сходят к деве.

Вдвоем-втроем заходят в дом,
Стоят, не говорят ни слова.
За близость с белым чужаком
Они забрать ее готовы.

Она ж готова к ним сама,
В плену у духов ей не спится.
Скользят мерцания и тьма
Ложится ей на ягодицы.

Миров зыбеющая связь
Не даст им рай похитить наш, но
Она лежит, не шевелясь,
И даже свет затеплить страшно.

6

И маршал, и военнопленный,
Любой фигляр любой страны,
По наущенью всей Вселенной
На нежность чувств обречены.

Еще ты держишься в сторонке,
Своим путем идешь вперед,
Когда какая-то девчонка,
Не знаешь чем, тебя проймет.

В ней Божьи таинство и сила,
В ней и судьба, и жизнь, и песнь.
Щади же ту, что пробудила
Твою высокую болезнь.

На ней сошлись земные оси
И в ней – все Божьи письмена.
Все совершенство чувств приносит
Несовершенная она.

7

Капля влажного корма для рыбок из глаз
Не из жалости к рыбкам, увы, началась
В королевстве загадок.
В королевстве твоем ощущаешь особый испуг,
Словно падает навзничь ночная фиалка из рук,
До которых я падок.

Как в кино: привыкаешь к лицу через множество лиц.
Но увольте нас верить в реальность его небылиц,
Как мы верили в детстве.
В королевстве, где лето бывало, прохладно весьма.
В основном – ни души, только смуглый огарок письма
Я оставил в твоем королевстве.