Отражения


Сдавит ли сердце любовь,
Сгложет ли злость и обида,
Небо следит за тобой
В зеркало дальнего вида.
Выходов запасных
Нет, но на самом ли деле
Важно, что вещие сны
Видишь на заднем сиденьи?
Что же, волчонок седой,
Смотришь сквозь лес на деревья?
Пахнет ли дело бедой?
В Угличе ли твой царевич?
Углем ли сжатым в горсти,
Нежной снежинкой в ладони,
Время тебя не простит.
Ветер тебя не догонит.
Вспять, за закатной трубой,
Тенью слепой и бездомной.
Небо следит за тобой.
Небо волнуется, помни,
Слезы глотая сквозь дым,
Воздух хватая до дрожи...
В море уходят следы
С тающей лунной дорожки.


Философское


Захлопни лаптоп. На вопросы не отвечай -
Звонки, голоса, глаза ничего не значат:
Когда твой ад заглядывает на чай,
Ты сам не рад. Но тянешься за заначкой.
Все без затей, без сводок и новостей,
Нехитрая снедь не тронута на газетке,
Ведь вы уже допились до тех чертей,
Что дальше лишь десны в десны и зенки в зенки.
И ночь нежна, и слеза его горяча,
Из прочих добрых вестей только bad and ugly,
Когда личный ад завалился к тебе на чай,
И третьим ломится в дверь вдрызг проспавший ангел.
Но тычется свет в глаза, как щенок слепой,
И время ползет на Фудзи, что та улитка.
Твой ад закадычный уходит. Навзрыд.  В запой.
С собой прихватив чуть начатые пол-литра.

разгадки

Кто ложится на ветер и молча плывет на спине,
Кто ныряет в конверты и радуги ловит на дне,
Кто при звездах и полной луне
Пребывает в своей тишине?
Разве вспомнишь ответ ты?
В чьем надтреснутом сердце как в чашке алеет закат,
Чье соленое скерцо стекает по мокрым щекам,
В ком находишь чего не искал,
Чьи осколки сжимает рука
Так, что страшно согреться?
Так, по кромке, по краю, по лезвию старой игры,
Каждой каплей вбирая, вбиваясь в чужие миры,
Между будничных сцилл и харибд
Впрок, на вырост, навылет, навзрыд,
Не сверяя, стираем
Зуммер ада и рая, тягучей, тяжелой, густой
Каждой темною гранью наполненной пустотой -
Кто решится на первый глоток?
Не узнаем, но, может, потом
Эту боль доиграем


несезонное

Как себя ни вини, не кляни окаянные дни,
Закрывай поскорее глаза, и смотри, человечек:
Истекающий месяц невыплаканых чернил
Рассыпает осколки разбитых на счастье сердечек.
Здесь такая люблють сквозь пургу, что не видно ни зги,
Здесь друзья и враги зарываются в норы. И в пору
Здесь молитвам молчать, но шкворчать на плите разговорам,
И ошпареным правдам сбегать, неповадно, к другим.
Впопыхах продевая круги сквозь пролетную тьму,
Различая на вкус цвет снежинок в пустом кинозале
Все слова, что как звезды с соленой ладони слизали,
Недоверили, недосказали на горе уму,
Отдирая от губ, как присохшие насмерть бинты,
Из кромешной дремоты вернуться на ты в новый день и
В хмуром скрежете льда угадать вдруг ручьев возрожденье
И под смерзшимся снегом расслышать как дышат цветы.

потеря
Когда из дома вынули душу,
И больше в нем не скребется кошка,
В глазах стоит ледяная крошка,
И боль никак не идет наружу.
В черной дыре его не согреться -
Здесь ничего уже не случится,
Когда у дома треснуло сердце,
И сквозь прорехи память сочится
По темной, вязкой, горячей капле
Дробит тишину на осколки сна, и
Не оставит камня на камне -
Не дом - сплошная рана сквозная.
А дом, отряхиваясь неуклюже,
Снежинки солнечных слез глотает,
И, разбивает зеркало лужи,
В тугую синь тяжело взлетая.
Дом грустен, грузен, слегка растерян,
Висит на радужном коромысле,
И вновь его наполняют тени,
И голоса, и глаза, и смыслы.
Вот коготь тронет струну чуть слышно,
Звук расплывется беспечной кляксой.
И я поглажу его по крыше,
И, может, к марту смогу заплакать.

***
Слон танцует при полной луне
С бабочкой на спине
Наравне с облаками
Если взмахнуть руками
Можно с ним на одной волне
Повисеть пузырьками
Мыльными, поболтать ни о чем.
Там вдали, за правым плечом
Разгорается сказка,
В ней чуть брезжит развязка -
Маска падает,
Связка ключей
Звякает непонятно зачем,
По неверным бликам и огонькам
Улепетываем в реке река.
Эта нитка без узелка,
Сказка без окончанья
Словно к чаю без молока
Подливают отчаяние
Так, чтоб до ободка,
Чтобы наверняка, но пока
Слон трубит в твоей тишине
Созывая слепых Ганеш.
Все шальные Ганеши
Говорят: Ну конечно
Подожди, говорят, грустить -
Ровно в десять без десяти
К берегам слоновой кости
Лодка отчалит наша,
Там-то вместе и спляшем
В хороводе лихих теней
Впрочем, сказка... Дело не в ней,
Не в слонах, не во снах и не в знаках
Лед взрывается по весне,
Ветки ластятся к ветру в окне
Хочется петь и плакать,
Как из солнечного зрачка
Ресничкой выпала бабочка

***
Неба белое полотно
Плотно накрыло ночь.
По нему оравой шальной
Тени мечутся как в кино.
В сердце бешено и смешно,
Будто бы не со мной
Происходит. Светлым-светло
Звонкою тишиной
Солнце выпало на крыло
И скатилось на дно.
Там скребется в морской горсти,
Рыжий, чудной ожог,
И монетой древней блестит
Как индийский божок.
Извиваясь стальной змеей,
Всей чешуей блестя,
Океан качает её,
Бережно, как дитя.
Я не ведаю что горю,
Что говорю во сне..
Время пятится к январю,
В тропиках тает снег.
На тропинках чужой беды,
В норах хмельной судьбы
Все беспамятные следы
Подняты на дыбы.
И смыкаются чудеса
Все плотней, все верней
Там где взлетная полоса
Перестаёт чернеть.
Не оглянешься. Все равно.
Все это не с тобой.
Неба белое полотно
Плотно укрыло боль.

***
Сегодня рассвет был особенно нежен
И бережен берег.
И ласково море.
Лишь крики ворон,
Но ни гари, ни дыма,
Ни рваных глотков раскаленного горя,
Ни скрежета стали.
Лишь рокот прибоя
Стучался в виски оголенною болью,
Разбавленной кровью взлетевшего солнца,
Которою досыта город напьется...
А где-то взрывались сердца и снаряды.
И смерть была рядом.
И жизнь была рядом.
И не было привкуса слаще, чем дыма
Сгоревшего дома.
И неисправимо.
Неисповедимо шепталися волны
От том как однажды кончаются войны

***
Розовый цвет надежды и голубой - мечты.
Нежности и высоты до краёв переполнена чаша.
Дождь размывает следы и смывает мосты,
Раскрывает зонты над ранами улиц кровоточащих.
Птичий гвалт в обрамлении молний кого не сведёт с ума,
Оплывают, как сахарные дома, клены вспыхивают, как свечи,
Эти странные знаки как хочешь, не понимай,
Принимай каждый взмах горькой каплей микстуры сердечной.
Злым, горячечным ритмом колотится в грудь прибой,
Рваной, бешеной пеной выходит из рёбер песчаных...
Так о многом проговорили с тобой-не-тобой -
Слов давно не осталось, лишь волны, язык молчанья,
Как сквозной, нескончаемый чай, что навек простыл.
Дождь до дна напоил цветы.
Небеса чисты и пусты как прежде.
Где-то там, на рассвете, я знаю, увидишь ты
Розовый цвет мечты и цвет голубой надежды.


***
Angels and elephants now guard your sleep
Guide your soul.
The soil around you dark and cold.
The air is bitter, wet and sober,
As the clouds lay low, heavy and grey,
Is it a day
We say
Goodbye
Or a night we lift our faces
Towards the sky,
To see you smile upon us.
The broken glass of time
Cuts through my heart
It's shallow sand
Has spilled into desert
I wonder to meet a self of mine.
Am I a child ?
A parent?
A stranger?
Can I be whole again?
Am I forever lost in those last moments
Where I hold your hand to the very end,
The last hiccup and a little longer,
To the breathless emptiness of the room
Sinking into loneliness.
To this last song where love befriends separation for eternity.
Am I orphaned when I no longer feel your hands on my shoulders,
But your wings behind my back
Are flapping soaked of sorrow and freedom
Ready to fly
I'll meet you midway where the desperation turns onto aspirations.
Where hope lost a feather to gain the height.
I love, I remember, mom.
I leave you here, in my thoughts.
Till next time.


***
Терять тебя каждый день.
Каждый день
Находить тебя заново.
Или себя.




Нищий на светофоре чуть заполночь дарит цветок Я думаю он просит мелочь, опускаю окно сказать что денег нет (правда), а он суёт мне в руки гвоздику улыбается и быстро отходит, я теряюсь и не успеваю его поблагодарить - свет переключается, машины сзади не то что гудят, но ждут. Еду,. Такой нищий, такая ночь, такой разговор с миром на языке цветов. На этом же языке садовник в парке дарит пятилетней девочке свежесрезанную розу и она запоминает цвет и очертания счастья.
- На - говорит мир, ты же просила
- Нет, - поправляю - не просила
- Ну хорошо, ты же об этом не просила. Держи.
Держу. Улыбаюсь. Спасибо, мир, дальше я... вспомню?


***
У любови острые края -
Не порежься, милая моя,
У любови тонкий голосок,
Соль на ранах, на ресницах соль,
У любови странные дела -
То черна, как сажа, то бела,
То была, а вот и нет ее,
Все отдаст, но заберет свое,
У любови скользкие пути -
Если встретишь, лучше обойти,
Древняя, звериная душа -
Как накроет, лучше не дышать,
А не то протащит та волна
По камням, по рыбам, звездам, снам,
Лучше придержи и шаг и слог,
Завяжи на сердце узелок,
Крепкой, верной мудростью живи...
Отчего ж так мутно без любви?


* * *
А когда приходил, ужаленный, ржавый, злой,
В дом умолкший, оцепеневший как под наркозом,
И латал паруса и раны тупой иглой,
Я глядела сквозь пальцы, глотая мечты и слезы,
Как сжимались тени в кромешный комок в углу,
Подползали страхи и боль накрывала лавиной.
А однажды нечаянно села на ту иглу,123
И она как смерть не дает мне сутулить спину.
И сорвавшись со всех петель, со всех якорей
Снявшись, ветер нежный царапая кожей новой,
Я открыла в себе день не выспавшихся морей,
Век закрытых дверей и пропущенных остановок,
Чтоб, впадая по капле в радужное забытьё,
Знать как теплится сердце, насквозь прошито смертью,
Распускается жизнь на тупом острие её,
И слетаются ангелы, и хороводят черти,
Как взрываются почки вселенных в тиши сквозной,
Как, осколки любви собирая в бутоны соцветий,
Изо всех грозовеющих туч гналось небо за мной,
И, боясь потерять, обнимало дождем беспросветным.
Как случится из всех миров вернуться домой,
Распахнув наугад створки тела в дыхание ночи,
Как на розовом блюдце с голубою каймой
Я отдам тебе смерть. А ты с ней поступай как хочешь.


***
Ты так ждала их,
Так хотела услышать,
И вот наконец.
Пусто.
В зале ожидания ни души -
Только ты и слова,
Тяжелые как капли
Переспелого дождя


* * *
По пылающему небу,
По мерцающему морю,
Где любви нехитрый ребус
Открывает створки горя,
Обрывает шепот листьев,
По календарю петляет,
Ни одной из ветхих истин
На ветру не оставляя,
Где волна волне не вторя,
Накрывает день вчерашний,
И идти уже не больно,
А лететь давно не страшно,
Где тепла не сохранить нам
Ни в руках, ни ребер между,
Но бикфордовою нитью
Между смертью и надеждой
Тлеет память, облетая,
Обретая контур сонных
Улиц. Солнц. Вот дверь литая.
Вот испуганный ребенок
Молча давится слезами,
Голосу не доверяя,
В темноте, где зуммер замер,
Никому не отворяя.
Но стучит в его окошко
Неприкаянная птица,
Склевывает мир с ладошки
По обломкам, по крупицам,
По следам, промокшим лицам,
По осколкам древних радуг,
По дороге, что ложится под ноги,
По "здравствуй, радость",
По грозы набухшим гроздьям,
По обугленному краю,
По давно остывшим звездам.
По спирали. По спирали.


* * *
В каждой витрине твое отраженье звенит,
В каждом охотнике радугой облетает.
Кто говорит: у любви берега вырастают,
Кто-то молчит: это крылья, и тайно хранит
Память о травах, мечты заплетая в венки,
Их у реки поджигает, доверив теченью.
Кто-то кричит: в темноте все меняет значенье,
Кто-то молчит: наши души так страшно близки.
Кто их попутал? Так тесно, что стоит вдохнуть,
Искры с чужих альвеол, залетая за ребра,
Мечутся и расцветают пожаром недобрым,
Каждым шальным лепестком устремляясь вовнутрь,
В самую суть, открывая не вены, но ритм
Путанный пульс, путь, петляющий красною нитью.
Кто-то отчаянно шепчет: как нам сохранить их?
Кто-то безмолвною тенью скользит в лабиринт,
Чтоб по слогам, по еще не остывшим следам,
Мокрым от слез городам и тревогам кромешным...
Кто-то щебечет: из пепла родиться надежде.
Кто-то молчит. И молчанье ведет как звезда.






Неожиданно детское


Бьётся сердце подо льдом.
Сердце-сердце, где твой дом?
Перебор на все лады -
Вместо дома гарь и дым.
Но, нелепа и груба,
В дыме видится судьба.
И по радуге-судьбе,
Как по мостику, к тебе,
Как по звонкому лучу -
Все ребёнку по плечу -
Все сумею как хочу.
Петь и плакать научу,
И терпеть.  И не скрывать,
Встав на цыпочки, срывать
Переспелые слова,
И делить мечту на два.
И угадывать на три.
Что творится, посмотри,
Там, над мороком беды
Пеной вздыбились сады.
Тянут листья к небесам
В ветках прячут чудеса,
И качают на руках
Кружевные облака.
Знаешь,  день придёт,  в саду
И покой и свет найду -
Наше новое жилье,
Сердце, яблоко мое


В общем


В общем, все хорошо.
Вот теперь уже, кажется, все.
Ну, а, может быть, нет?
Скрежет времени лодку несет,
И уже не спасет
Ни тебя, ни меня от меня.
И чего там ему не вменяй,
На кого не пеняй,
Сквозь зеркальные линзы зрачка
Пробивается тень,
Отражаясь от тел
В неприкаянной наготе.
Ты же этого не хотела,
Не смела спросить.
Так бери и неси, до предела
Без цели, без сил
Стрелок ржавую боль,
Ибо сколько судьбу не емель,
Время село на мель.
Окончательно село на мель.
И потресканным днищем
Колотится в мокрый песок.
И волна очарованно плещет,
Целуя висок.
И распахнутым сердцем
В забитую наглухо дверь -
Вот теперь уже, кажется.
Все.
Хорошо.
Вот теперь.


Morning the car broke


This is how the happiness look
From my window
The morning that broke my car
But mended my heart.
The time trapped
In mulberry branches
Almost comes to a halt
For the long walk
To the lake
In the rain and fog,
Aching feet sank into freezing water
Covered  with sand
And this silly song
(silly song to follow)




Silly song
Cry me a river
Rock me this summer
Hum me the song of
Ardent endeavor
Show me the sign and
Teach me the science
Shade from the sun or
Just stand by my side.
But


This is not farewell
Just lullaby
You know, it’s easy to tell
Hello from good bye.


Dance to the rain me
And drop at the border
Trust me your pain but
Shield from your boredom
Catch me my dream and
Tell me your story
Strum me the stream
And scream: I am sorry.
But


This is not farewell
Just lullaby
Sometimes, it’s not easy to tell
Hello from good bye.


Tell me my fortune
By blowing the candle
Wake to the touches
I could never handle
Awe to the bottom
Of joy. Let me shiver
Rock me the boat
Make me swim this river.
Cause


It’s our sweet lullaby
And it’s not so long
Plane’s charted line on the sky
From good bye to hello.


***
Лето ли ложится тяжело
На твое промокшее крыло?
Грозы режут воздух желторотый?
Фронт их, край, суров и непочат,
Молнии стремглав выходят в чат,
Где по крышам-клавишам стучат
Капли, грузно и бесповоротно
Ветер врет, запутавшись в листве,
Вспышки-всхлипы застилают свет
Белыми дежурными ночами.
Что с тобой творится, нет со мной?
Стало явью, что морило сном.
Сердца перегретый метроном
Выбивает строки из печали.
Где смолчали, что не так срослось,
Что, звеня ключами, носит злость,
Ржавчиной скребется о стекло,
Выправляя смайлы и капслоки,
Ритм бесстрастно пробует на слом,
Продираясь между мглой и мглой,
И небрежно носит под полой
Нежных нот заветные уловки.
Душно. Страшно. Бешено. Смешно.
Крутится небес веретено.
Что дано и что предрешено
Тонкой нитью рвется сквозь бельканто.
Но над кляксой зависает кисть,
На размытом берегу реки
Лето расправляет лепестки,
И взлетает на затакт заката.








***




Бесики приходят босяком.
Окунаясь в кружку с молоком,
Говорят легко
О том, об этом.
За едой, словесной чехардой,
За известной, в общем, ерундой
Зависают в доме до рассвета
Ну какая, шепчут, это боль?
С этой болью справится любой,
А давай, как прежде, на слабо,
Головою в ночь как тихий омут.
И когда накроет память мглой
Усмехнешься радостно и зло,
Понимая - просто не могло
В жизни получиться по-другому.
Посмотри: на краешек зари
Нанизали слезы фонари,
Так скорей свои с ресниц сотри,
Отвори надтреснутое сердце,
Дай покой бойцу, птенцу ума,
И когда по крышам тает тьма,
Подари ему прощальный взмах -
Опериться или опереться.
Солью расставаний пламя встреч
Не приправить, и не уберечь
От пожара горизонт дощатый.
Но свтелее и прозрачней даль,
И какая б не стряслась беда,
Бесики приходят, и тогда
К ним гурьбой слетают ангельчата.


о приметах


Когда музыка вышла из берегов,
И хватает воздух распахнутым ртом,
А под звездной юшкою пляшет огонь,
Оставляя слова на потом,
Когда пенные гривы шальных комет
Разметались по сонным полям теней,
Из всех неразгаданных тайн и примет
Выберешь ту, что верней.
Больнее стучится в твое стекло,
Чернее горчит в груди,
Что всем сомненьям и страхам назло
Не сбудется, жди не жди,
Но за тобой сорвется в грозу,
Пробьется в сердце ростком,
А как ручьи по щекам сползут,
Свернется у ног клубком.
И когда снежным комом - не продохнуть -
Застрянет в горле любовь,
Легко запрыгнет в рюкзак и в путь
Отправится вместе с тобой.
И в чем тут суть, кто ее поймет?
Но вспомнишь дыша едва
Как твой зашитый музыкой рот
Вспарывают слова.


слово
Кому это слово камнем легло в ладонь
Кому-то на музыку облачной, легкой тенью,
Кто примет ударом в солнечное сплетенье,
Кто окна раскроет настежь и впустит в дом,
Кому оно повод, а кому поводок,
Кому обоженный вдох повивального крика,
Кто из-под земли его выведет Эвридикой,
Кто сжиженным выдохом выдержит под водой.
Кто выкинет на мороз, кто возьмет в семью
Кто будет таскать под сердцем, греша и каясь,
И вот это слово, мурча коготки пускает
В изодранную до безмолвия душу мою.




* * *
Яичницу макая в божий дар,
Молчу себе - спокойно, дорогая,
Когда беда течет по проводам,
Над городом пульсирует звезда,
И смотрит вдаль, отчаянно мигая,
Где там другая сорвалась с небес,
Доверив свой полет иной судьбе.
Она летит, всем да и нет назло,
Чтоб растопить камин в потухшем доме,
Запутаться в кромешных ветках слов
И лечь на дно распахнутых ладоней,
Она в руке чужой, в мечте чужой,
След не оставив, тает как ожог.
Никто не вспомнит как она была,
Ни шепотом, ни всполохом стекла
Не отразилась, мимо пронеслась,
Дрожащих струн желаний не задела,
Нет, не сбылась. Но разве в этом дело?
Погасло чудо, словно свет в окне.
Но этот свет теперь горит во мн


прикладная физика

В поле твоей любви
Все линии как провода
Под напряжением.
Не стоит ждать продолжений
Или гадать сколько сражений
Окончилoсь поражением
Когда от искры до самосожжения
Всего лишь одна звезда.
Падение или полет?
Уходит рыбой под лед
По высохшим руслам рук
Этот странный звук -
Капель сообщающихся сосудов,
Кровеносный ток,
Уносящий пространство из времени,
Первый росток
И последний глоток
Неоперившейся свободы,
Время уходит под воду
Память тонет вослед ему
Смехом последнего
Сходит лавина,
Ни оставить, ни остановить, нo.
В поле твоей любви
Я залетела случайной частицей -
Ни очиститься, ни причаститься,
Тут все линии, стрелы и стрелки
Направлены мимо меня.
Ни оплакать, ни поменять,
Можно только принять
Легко и спокойно
Что ни один не воин
В поле твоей любви.
Но и это не больше, чем выдох и вдох
Когда от мечты до судьбы
Всего лишь одна ладонь.


***
С детства я знала: шиповник полезен
В дороге открылось: шиповник сладок
С утра укололо - шиповник белый
Доброе утро, шиповник.
С новой алеющей каплей.


***
Отпустила все обиды и расплакала все слезы.
Осень распрямляет космы скособоченных деревьев
И вплетает в ветви ленты
Неба, и вкрапляет звезды
Все просрочены билеты,
Нa нежданные ответы для не заданных вопросов,
Все капризы и курьезы,
Все надломленные лозы,
Резко, весело и грозно,
Все что нежно, гладко, гадко,
Все намеки и разгадки,
Все соцветья многоточий
Взмахом легким и неточным
Тенью светлой и крылатой
Все наметки и заплатки,
Заклинанья, страсти, сласти...
Осень расправляет ластик,
Безучастно, не стараясь,
Все стирает и стирает -
Все наряды и обряды,
Все тепло, что было рядом
Или, может быть, казалось,
Сердцa перестук, вокзалов,
Россыпь снов, пророчеств, магий.
Осень, чистый лист бумаги,
И не ведает как будто,
Что как капли лягут буквы,
Строки песни и молитвы.
Вестник, сказочник, целитель
И мечтательный котенок,
Что скребет в окно спросонок
И вымявкивает душу
Мышкой выскользнуть наружу,
Птичкой, бабочкой, сестрою...
Осень, от тебя не скроюсь.


разговорчики

Дождь из воздушных шаров падает в небо,
Звонко, легко и ярко касаясь нёба
Свода. Разбуженный бог говорит с нами
На языке радужных детских снов.

Ливень с небес срываясь, лупит по листьям,
Каждою каплей из них высекает искры,
На языке красок, беды, страсти
Бог говорит о нас из пылающих крон.

Мы сотворяем, отворяем друг друга,
Взглядом о взгляд, голос в голос и руки в руки,
Губы прижав к губам, бог кричит нами
На языке танца, судьбы, огня.

Кадры засвечены, скомкана кинопленка,
На языке не выстиранных пеленок
Бог увлеченно лепечет, но мы не слышим
Трепета лепестка, молока, тепла.

Небо навылет стирают поздние стаи,
Взмахами, криками, солнечно и устало,
Там в обнаженном свете бог говорит нам
Чистою речью не начатого листа.

Что нам сказать, что нам ответить богу
Сбивчивым шепотом страха, мечты, тревоги,
На языке молчания или свободы,
На языке дыхания и любви.

В день

В день
Когда ты войдешь
В закрытую дверь
Стук осыплется звонкими листьями
По прозрачной воде
Время останется не у дел,
Ни струны не задев,
Не сорвав ни одной наливной из нот.
Осколки стеклянного воздуха лягут на дно,
Больно, нежно, светло, темно
Озеро будет баюкать цвета,
Напевать облетающим стаям
Колыбельные скорой весны.
Все окончательно станет
На не свои места, и сны
Перестанут глядеться в явь,
Разбегутся смеясь
По горящим терновым кустам.
Ты поймешь, это все неспроста
Когда голая сталь
Небрежно коснется горла -
Эта синь, эта горечь,
Эти дымки и горы беды по краям
Эта дорога вечная как змея,
Что никак не отпустит свой хвост
Обняв ее в полный рост,
Сольешься с ней,
Под ноги ляжешь как тень.
В день,
Когда ты войдешь, на той стороне
Ты встретишь меня, нет себя, нет,
Неважно -
Кораблик бумажной
Памяти затонул навек,
Там не будет ни встреч, ни разлук,
И, поверь,
Все накроется книзу вверх
Всех разбитых небес корытом
В день, когда ты вошел в закрытую дверь,
И она осталась открытой.


Translated song for love

Love has broken edges sharp as hell
Careful, sweetie, don’t you cut yourself
Has high pitch and tiny quiet voice
Salty lashes. Salt drops on your wounds.

Love is strange and weird at first sight
Black as charcoal once, then snowy white
It was there just now, but not for long
Wastes herself but cling to her belongings

Love walks icy path on shady grounds
If you meet her, better walk around,
Ancient eerie soul of wild beast,
If it hits you, better hold your breath

Ancient eerie soul of wild beast,
When it hits you, better hold your breath
For it’ll drag you as deranged wave
Through the shells and rocks to dreamy caves.

Better watch you steps and watch your words
Tight your bleeding heart into hard knot
Live by steady wisdom of your elders
Why’s that all without love so empty?

Follow steady wisdom of your elders
Why’s the world without love so empty?

***
А когда-то оно было моим. Нет, не так, когда-то ты подарил мне его, маленькое, живое и такое огромное. В нем хватало места и времени для всего и всех, птиц, звезд, облаков, снов, паутинок, даже для тебя и меня там было достаточно места чтобы нырять или плыть на спине, не тревожа и не тревожась, но ощущая тепло от присутствия. Потому что оно соединяло, не сталкивая, не комкая, не мешая. Я не знаю зачем, я бы и так тебе его отдала. Но ты решил разделить его - с кем, с чем? Неважно. Важно что оно было неделимым, ни на два, ни на три, ни на ноль. Теперь его просто нет. Но я аккуратно складываю в стопку лоскутки, уголки и осколки, провода и крыши, следы от самолетов и крики улетающих стай, все что осталось. Все, что я оставлю тебе, и, может, это согреет тебя в холода. А я улыбаюсь туда где его уже нет и возвращаюсь. К поискам своего неба.

***
Рисовать себя
Первым инеем на траве
Ветками в ветреной синеве
Каплями секунд по стеклу
Огоньком прилипшим к крылу
Взмахами линий, лилий запахом роз
Взглядом тяжёлым на лёгкий вопрос
В ответ.
Когда хочется лбом о стену реветь,
Рвать в клочки злую память,
Метать, кричать,
Когда, кажется, жизнь тебя стёрла как чат,
Рисовать, легко и раскованно,
Рисковать. Не жалея чудес,
Не подбирая слова и цвета,
Доверив покой листа
Не страсти,
А нежности и судьбе.
Бог
Раскрасит
Потом
Там
Где оставишь пробел


***
Только не оглядвайся. Иди.
Дай мне быть песней в твоей груди,
Тенью, что стелется за плечом,
Прочным, прозрачным, верным плащом.
Дай мне стать первым встречным лучом,
Что коснется лица,
Когда дойдешь до конца
Туннеля.
Когда ласточки звонкой шрапнелью
Перешьют расхристанный воздух,
И лепестки, словно звезды,
Просыпятся в это сито,
Кого, судьба, не спроси
Там, где меня одели
В платье из асфоделей,
В радужном, белоснежном,
Жду тебя как и прежде.
А сейчас не оглядвайся. Иди.
Вспоминай свою Эвриди… (2012)
Когда мама лежала без сознания две недели и врачи ничего не обещали, я поверила в миф об Орфее. Я пела ей, ни на что не надеясь, пела глотая слезы, срывая голос, пела по четыре часа, не прерываясь, в палате интенсивной терапии. И через день или два, или ... не знаю она запела в ответ. А потом заговорила. Ох уж сколько всего она мне сказала за то что я ее вытащила из небытия. Но она прожила еще 18 лет против тех 8-10 которые ей обещали в лучшем случае. Потом мне опять пришлось ее вытаскивать, когда память и речь ей стали отказывать, я снова запела. Hо я пела уже не сама, а с ней, разучивала песни ее юности, и просила подпевать - она очень старалась. Мы пели хором с ее подругой, 88 летней женщиной, которую мы вытащили из-под бомб летящих на Харьков. Мы выходили в зум и пели для моих друзей - спасибо тем, кто нас выдержал. Мы продержались больше года, потом... то ли я оглянулась, то ли просто время пришло. Мы все еще пели вместе, но я все больше пела ей одна, уже не надеясь удержать, просто облегчая ее страдания. Потом нам пришлось отказаться от диализа, и начались недели прощания. Я пела ей, отпуская и успокаивая, держала ее за руку когда она уходила в предсмертной икоте и пела. Следующий раз я запела на кладбище, когда гроб засыпали землей, по просьбе ее 89-летней подруги. Я запела и слезы, которым я не разрешала, сами полились, и, кажется, пошел дождь, но, может быть, только слезы. Моя дочь подошла и обняла меня, бывший муж подошел и обнял нас обеих, мы все плакали когда я пела, и это было самым верным и нужным прощанием. Нет, когда-то, я была и Эвридикой, или мне так казалось, потому что, возможно, безмолвная тень - это не совсем мое. А сегодня я снова буду Орфеем. Я буду петь для нашей... любви? Может быть. Главное, я буду петь, шаг за шагом, глядя вперед, и не зная кого или что я вытащу из небытия, кого или что отпущу, а с кем или с чем попрощаюсь. Я буду петь без оглядки на результат. Орфею нельзя оглядываться.

* * *
Touch me gently,
But do not teach,
Touch me like this cup of tea
Was
Never yours
Or mine
Touch me like those splinters shine
Through the cracks of tears.
Reach me through your very fear
Making so clear
There’s nothing more dear to hold.
Touch me.
Bring me to a holt
And back
Toe to toe
Shoulder to shoulder
Back to back.
Touch me over and over
To the big bang
Of everything
And nothing to lose
Touch me like never tomorrow
The hell went lose
Like you are here to borrow
My pain and never return
Like it is now my turn
To dye
In
Your
Embrace
With passion
With grace
With the grain of salt.
Touch to each of my sorrows
Every split of my thought,
And set them free.
Till I cannot breathe.
Till the sharpened scream
Shutters my lungs
To the light that lasts.

***
Устаешь просыпаться из всех смертей,
В грязь сбивая пепел мечты,
В этот мир обглоданный до костей,
Обнаженный до суеты.
А когда прокаженное I love you
Вновь сжигает тебя живьём,
Назначаешь встречу небытию,
И оно отвечает: Прием.
Так журчит его речь, прозрачно, легко,
Что улавливаешь едва:
Звуки сыпятся солнечной шелухой
И сворачиваются в слова.
Как из этих слов, а не из песка,
Из амброзии и пыльцы,
Вырастают замки в твоих руках,
Переходы, мосты, дворцы.
Как мигают алмазы в его небесах
До предутренней синевы,
А потом выпадают, что та роса,
В изумрудную плоть травы,
И катается бешеным пульсом ртуть,
Неумолчная как скворец,
И оно до дна проникает в суть,
Размывая как акварель.
Я твое - обещает небытие,
Отражение, тело, тепло твое,
Я твое откровение, забытье,
Твоя новая кровь и явь.
Так доверь, откройся за шагом шаг -
Ничего не придется больше решать,
Только быть за двоих, за двоих дышать -
Дай прийти в тебя, не таясь.
И когда от кисельных его берегов
Не останется и следа,
И не хрустнет ни тень под твоей ногой,
Не взойдет в полынье звезда,
И навзрыд попутаны все края ,
И пути не найти домой,
Сладкий, вкрадчивый голос небытия
Спокойно скажет: ты мой.
Как мне быть? Заблудиться в его снегу
Или стать на его пути?
Оплетает лавин леденящий гул
Мириадный звон паутин.
И несутся кони во весь опор,
Пробирая смысл на слабо.
Можно лишь улыбнуться ему в упор,
Принимая нечестный бой.
Этот бой, старинным эхом часов,
Оголенного сердца взрыв,
Эта боль срывает любой засов,
Вскрывает любой нарыв,
Это первый лепет и первый гром,
Раскалённая током нить.
Это комья земли стучатся о гроб,
Но песня встаёт над ним.
И пока строка, солона, горька,
Петляет едва жива,
И блаженная птица в твоих висках
Смеет каркать и ворковать,
И сквозь дыры теплится свет в груди,
Не забита наглухо дверь,
Оно когда-нибудь победит.
Но, может быть, не теперь.

***
Человек человеку - вол, повеление, воля, волна
Чистота высоты и кромешная глубина
Переполненной чашки. Лодка, ложка, весло,
На колени под тяжестью бабочки рухнувший слон.
Обнаженная нежность и луженая ложь.
Человек человеку - блажь, обнаглевший нож,
Человек человеку нужен как безвоздушная пустота,
Расставляющая стремглав по чужим местам
Препинания между стенами и дверьми,
Человек человеку миф.
Распахнутый настежь мир
На осколках хрустальной веры. Воронье крыло,
Разделившее благодать на добро и зло,
До души пробирающий ветер, ветка, ствол
Нарезной, отправляющий эхом в бетонный пол
Гильзу, выпавшую из обоймы как из ума.
Неприкаянный свет и предрассветная тьма,
Что сочится из сердца трещин,
Прикрытых бессонных век.
Человек человеку не больше... не меньше
Чем человек.


Почти о погоде

Радио хрупкий сигнал не оставит на нужной волне
Видишь ли, хрипы и хрусты одни прорастут в тишине
Это в цене
Это в силе искусства
С безумием наедине
Думать о тех, кто здесь нет.
Хлипким шарькам не растечься по речи - Шалом летрайот -
Там где по панцирю льда одинокий блуждает койот
Где в никуда
Как до встречи
В последний приют
Пленку кассетник жует.
В огненный Йоль как в копейку прицелься, и выбьешь июль
Белый, нерадужный свет пробивается в дырки от пуль
Стайки, фотанчики пыли
Приплясывают как пульс,
На чечеточный мост
Вызывают духов дробленьем на нуль.
Сонные строки и звуки наружу сквозь боль прорастут.
Просто доверься потоку, откройся и слушай свою пустоту.
Перья звенят на лету.
Это не крылья - батут
Но оттолкнувшись с усилием
Души взлетят.
Их, как котят, в облаках электронов, драконов, китов, единиц и нулей
Будет лелеять, ласкать, потакать благовонный елей
Просто побудь на земле
Спой, присядь и налей.
С песней под облака
Уходить веселей.
Ветер как в утренней башне гуляет в дремучей, простой голове,
Гулко, протяжно и страшно скрипит открытая дверь.
Это пока не ответ,
Только вперед, а не вверх.
Хлестко на сердце легла
Обледенелая ветвь.
Вот на пороге бурлит и вскипает вода
Ритм упругий ручей выбивает из-подо льда


Предновогоднее настроение

Где-то испуганный мальчик блуждает между миров.
Где-то дают второй звонок, в облака врезаясь, трамваи.
Ветер пожухлые листья с календаря обрывает.
Вот и закончен год. Испечен пирог.
Горький сюжет свернулся в несколько строк,
Вы учен тот урок или зарисован,
Млечное небо посыпало раны солью
Звезд не раскрывшихся, чтобы набухли в срок,
Чтобы взошли опары, мосты, хлеба,
Чтобы судьба расколола свод ледяной, и
Нитью земной сплетаясь с нитью иною,
Жизнь расцвела ожогами на губах.
Чтоб мимолетное счастье, делясь на два
Вдруг преломилось радугой снежной корки,
Воду протухших дней превращая в скорость,
В гривы, вскипевшие словно девятый вал.
Чтобы, отчаянье искр голубям кроша,
Ярко горела душа и печаль звучала,
Чтобы нечаянный, шаткий, за грань, в начало,
Был только первым шаг.

***
Некуда нам с миром идти
Так что  не прощай, но прости,
Не проси, не плачь - позови,
Некуда, и вся селяви.
Ни слинять, ни взять, ни понять,
Можно только крепко обнять,
Слов монистом медно звеня:
Здравствуй, мир, хорошего дня.
И растает ком ледяной
И настанет мир, он иной,
Из снежинок, радуг, чудес,
На ветру расцветших сердец.
И под солнцем и под дождем
По миру мы вдаль побредем,
Руку крепко стиснув в руке,
С миром, на миру, налегке.