Да иди ты гнись, мамаша, делай всё сама,
раз я чучело и клоун, а подружка – нет.
Контролируй ящики, шкафы и закрома
на предмет наличия таблеток и конфет.
Коли тридцать восемь лет я – крашеный дебил,
несмотря на вклад в культуру, лексику и ритм,
оставайся там, где Геша чашку защербил;
стану знаменит – поговорим.

У тебя как минимум два чада золотых –
программист берлинский и дебальцевский стрелок.
Оба за баранками – как синие киты
в бесконечном море градиентных поволок.
Вот они пусть ищут твой любимый мармелад,
с телефоном бегая по пряничным рядам…
Золотые мальчики с учётом их зарплат
не сотрут ни ноги, ни кардан.

На пределе сил ишачат те, кто не попал
в штатную таблицу фаворитов и пройдох.
Это не считалось – значит, дай уйти в тюльпан,
что сформировал меня ещё средь тех эпох!
Там я идеального приятеля найду –
будем абрикосовым дыханьем надувать
львов, слонов – да хоть друг друга в клеверном бреду –
а осина ж яблокам не мать.

Для него я буду образцовым пацаном
по любым пропорциям и в масть полутонам.
Нам река запомнится волной, а гастроном –
кафельным орнаментом у дальнего окна.
Жизнь дана для счастья. А когда тебя пасут,
да ещё рисуют норму цвета для волос, –
береги от ртути вермишелевый свой суп:
вон троим уже отозвалось.