Не казарму, где училки окликают
силуэт мой по ошибочной фамилии,
что аж вскакиваю из-под одеяла
и пустырник сверхурочный пить бегу,
а чтоб задним ходом вплавь езда лихая
покоряла городской пейзаж намыленный,
и чтоб рядом никакая не стояла
картингистка в стаде гипсовых фигур,
дайте в сон мне. Сколько можно этой дичи
на сиропе из мочёных лжелисичек,
если я из ползунков сто лет как вырос
(где б вопрос ещё был круче заковырист?)…

Велика ли драма – стёрлась картотека
или гранками смешалась в типографии.
Сны – такая вещь: Морфей клиента принял –
кровь сама дорисовала антураж.
Вставил диск, да только лазер мимо трека
заусенцы чьих-то пальцев переправили:
муть зелёную в несъёмной пелерине
ночь за ночью шлёт, хоть хной глаза измажь.
Я не думаю, что нужную программу
так уж трудно отыскать над полем бранным,
видя воздух в тридцать три орлиных ока
и считая, что в молитвах нет намёка.

Вдохновения желает постоянно
трест столовских поварих в котлетном соусе.
Как при шахе, целый полк парализован:
ой, спасибо! – век за веком. Кроме хохм.
Флешек уйма у Морфея – горы, страны;
я ж ему про вкус мечты, а не про собственность!
Но – глумится ночь бескрайнего позора,
повторяя: «Меньше думай о плохом».
Думать впору о большой перезагрузке:
обнулении богов и новом пуске.
Вдруг получится себе же на утеху
упорядочить хомячью картотеку.