(Павлово Поле)
С огнем впотьмах шутила слобода.
Везде царили смех и смятый фартук.
Коричневыми жилами вода
Топорщилась, катилась по асфальту:
С утра шел дождь -
Никто не знал куда,
И, хмуря лоб, с упорством Бонапарта,
Цыгане нам протягивали карты,
Не смея ни молиться, ни гадать.

(Дарвина)
Улица свернулась у лица,
Сьежившись в подобие кольца.
Змейкой, изогнувшейся к броску,
Улица прицелилась к виску.
Вдруг, от зябкого движенья рук
Улица рассыпалась как звук,
Мерно расползлась на голоса,
Мокрой веткой завершив пассаж.
Я стояла. Это был не твой
Дом. Как брови вскинутый землей,
Дом, не состоявшийся как миф,
Одичало грузность накренив,
По трамвайным рельсам устремил
Свой неисказившийся наив.
Старый дождь движением врача
Удивленный взгляд смывал с плеча.

(Данилевского)
Ветви рассеяли сети - не тени - тенета.
В них затеряться, запутаться,сбиться с дороги.
В мокрых, мерцающих тускло, неверных отсветах
Два очертанья идут так легко и убого.
Два миража - потускневшим узором на стеклах -
Лики, улики, черты узнавания стерлись,
Выцвело время. Слепые дожди, как волокна,
Заплетены в лабиринты судеб беспризорных.
Влага небес солона, холодна и безбрежна.
Эта весна безнадежна, мятежна, беспутна.
Наши мечты и любовь. Наша боль. Наша нежность...
Кто эти мы? Ни кровинки в пейзаже безлюдном.

И.Ж.
Переливы старых улиц.
Очертанья неизбежны.
Все надежды задохнулись
В этой сильной,
Этой нежной,
Этой тающей тревоге.
На пустующем пороге
Не расстаться, не отречься -
Только каяться в любви.
Здесь от глаз не уберечься -
Переулков просторечья
Расправляем точно плечи,
Плачем память оживив.
Нам не будет отпущенья,
Но обещано прощанье,
Нам морозы протрещали
Эти беды и снега,
Так, затерянно, судьбою
И шатаемся с тобою,
В двух метелях от покоя,
От печали в двух шагах,
Души выстужены вьюгой -
Нам не вымолить друг друга,
Клятв не вымолвить,
Не спеться,
Не сорваться -
Жить и ждать.
Тонко вычерченной веткой,
Как морозной черной меткой,
Пропечатана на сердце
Древних улиц благодать.

Весна (Eлeнe)
Город, утонувший в лужах, и
Чей-то взгляд обескураженный,
Не пристыженный – простуженный.
Не приглушенный – приглаженный –
Сладкий голос обреченности,
Птицей смеха и отчаянья
В ветками изрешеченное
Небо брошенный случайно.
И над крышами, кромешная,
Мчится музыка, стремительна,
Как распатланная женщина -
Через лужи в небе вытертом.
1995

М.Б.
Я из нежности, из ложной осторожности
Не испытываю ничего.
Эта улица
узка до невозможности.
И рассчитана на одного.
Замыкается порочный круг пророчества,
Совершается ночное колдоство.
Эта улица
Узка до одиночества.
И рассчитана на одного.
И когда над переулками извечными
Святотатством обернется сватовство,
Вспомню: улица
Узка до бесконечночти.
И рассчитана на одного.
1989