Собеседник мой опять на Луне –
продолжает мне судьба таких подбрасывать.
Говоришь ему, что занят – ловит белок
и опять воспроизводит свой винил.
Дело, может быть, во мне как в болтуне,
на литстудиях считающем джек-расселов –
по-любому на ресницах огрубелых
лишь зелёная кайма коптящих нив.

«А чего должны все слушать тебя?» –
резюмирует народ предвзятозадый.
Уходили из таких кругов порочных
Буратино и Незнайка, Том и Сид,
и цыплята превращались в ястребят
на подходах к блиндажу купальской рощи,
и что глас мой тише крышек вёдер стада,
моему происхождению не льстит.

Фильм хотели новый снять – отсеклось.
Станет время своё тратить литменеджер?
«Там-то, там-то найден труп», – напишет он же,
стоит мне попасть под вкусный паровоз.
Труп без имени – лишь мясо, кровь да злость.
Коммунальщики, возможно, будут бережны,
но – не более. Привет от почтальонши.
Что ж хотел ты, если ты не Берлиоз?

– В среду – нет, не могу. Магазин,
а потом к приёму гостя подготовка.
– Да… но пятница ещё есть и суббота
(взгляд – в пространство между лампами. – В. Р.).
И таких – как на кондитерской мази.
Все – ко мне. Вагон, тележка и котомка.
Ну, и муза колченогая с аборта
почему-то возвращается в мой сквер.