Не учился летать – а лечу. К острию меча тянусь
подбородком, пустившим слоистые этажи.
Не такая пузатая я достопримечательность,
чтобы пялились чайки, как на автожир,
но – то их проблема насущнее сытной рыбы.
Мой белковый кирпич с высоты потянул магнит.
Замелькали внизу Микронезии и Турксибы,
и ещё Средиземья причудливые огни.

Все «равняйсь», все «смирно»; тем более – «подорви бочки с порохом»
легче для исполнения, чем «прогнись».
Интересен рассказ, пока ситуация спорная,
пока не становится мстителем протагонист.
Потом и щепки летят, и друзьям достаётся,
и экран мельтешит мишурой кровавых помех,
и лучший выход – смыть всё вишнёвым SYOSSом
прямо в полёте к солнцу себе на уме.

Там соло и эхо – усиленная Ведищева,
заглушающая не только рэп и клубняк,
но и вибрирующую мембрану медийщиков,
от радио коих Северный полюс обмяк.
Не машина – согласен. Конечности провисают.
Только крылья раз в десять крепче никчёмных лап.
Режешь слой за слоем облачного провансаля,
ветер вспарываешь – и не чувствуешь, что патлат.

Ещё эллины возражали: физикой не позволено.
Так я ж лирик – хоть и подпорчен крайний семестр!
Вы там поагрессивнее выбирайте воинов
скверы переименовывать и опушки окрест.
Я на Земле был единственный представитель
нации, не имеющей связи с Христом –
кто ж это примет?.. Поэтому складно живите
и не стоните белугами в судный шторм.