Шифровками стылых окон,
морзянкой замёрзших пальцев
не так уж и одиноко
без неба и дна скитальцу.
Он пишет и дышит в ритме
разрушенных псевдорамок,
слюной обезжиря стыки,
из облака сделав лямки,
в портфель поместив полмира,
на шляпу: перо с вуалью...
Вдув тему, дымя кадилом,
под ногти в следах эмали.
Замкнув круг, уснул к обеду:
"Вокруг все лжецы, подонки"!
Но в голосе сиротливо
солирует правда звонко.
Снимая под вечер грёзы,
размылив удачу стрёмно,
растают весной полозья
в мечту навсегда влюблённой.
Откроются утром знаки,
слетевшие в сон вампира:
и в людях есть вурдалаки,
что бесятся часто с жиру.
Их двери забиты сглазом,
их окна залиты бредом, -
морзянкой замёрзших пальцев
шифровки стучат по следу.