Мне приснилось, как многие одного били.
Он мне шептал: «Помоги, ведь только мы из всех этих проснёмся».
Это было в тёмном грязном вокзале,
из сумрака лица всплывали, в крике тонули:
«Не вмешивайся – у него тёмное прошлое и наш поезд уже ждёт нас».

Через тело избитого переступив,
я выглянул в окно, пытаясь разглядеть поезд.
Перрон дрожал и растекался, белое пятно металось по нему,
словно под перроном жила белая луна, наружу пытаясь вырваться.

Это была граница моего сна,
и я не видел поезда, застывшего в чужом безвременье.
Я шагнул на перрон и проснулся.
Днём я встретил избитого во сне.

Он шёл навстречу мне по узкой длинной безлюдной улице.
Он узнал меня, хоть и смотрел мимо.
Прошел, не оглянулся. Оглянулся я и себя узнал.
Я шел туда, где узкая яви змея вползала в небо,
белое, как луна на дне сна.