Когда кометы пролетают возле Марса,
на скоростях до столкновения шальных,
то, к времени прикованный пространством,
в узорах математик неземных
я вслед им тонкое взлохмачиваю небо
рифмованными вихрями стихов,
а штекеров и клемм тугая скрепа
искрится током электронных слов.
А после – всё… Как после эпилога…
Молчание. Опустошенье. Стынь.
Лишь оседает гулкая тревога
среди поэм каньонов и пустынь.
Над ними, из команд и цифр свиты,
как степи на Земле из троп и трав,
орбиты вновь меняют сателлиты,
опасности расчётами поправ.
Кометы – дальше. И на Марсе – тише.
Но, инеем мерцая им вослед,
зачем-то дюны выгибает выше
далёкого светила колкий свет,
как будто купола обсерваторий.
Чего хотят они, избегнув бед?!..
Ведь быть могла концом любых историй
бомбардировка ядрами комет.

Но всё ж мы ждём, едины как объятье,
что вновь сойдутся в охристой дали
кометы – жизни неземной зачатье –
с генетикой встревоженной Земли.