Женщина тонет, женщина тонет.
                        Бьются о воду слепые ладони.
                        Встаньте, читатель, - женщина тонет!
                        Так вот в Чикаго, Париже и Ницце
                        Тонут в разврате, святые блудницы.

                        Женщина тонет, тонет века.
                        Женщина тонет – поэт виноват!
                        Не отыскал ободряющих слов,
                        Не поучал, не читал ей стихов.
                        Я Вам свои почитаю, хотите?
                        Женщина стонет: «Спасибо, спасите!»

                        Жарко на пляже невыносимо.
                        Невыносимо, где же мужчины?
                        Рыцари, где же? Поэты – не в счет!
                        Это совсем особый народ.
                        Нервы поэта обожжены,
                        Мысли в другое погружены.

                        Что-то, конечно, может и он.
                        Может в стихах попереть на рожон,
                        Пообещать полкило миндалю,
                        Грозно молчать, когда женщину бьют,
                        Болью чужой восхищаясь как чудом.
                        Может таблеткой спасти от простуды,
                        Стать перед девкой коленками в грязь,
                        Антиматерно матерясь.

                        Многое могут поэты в законе,
                        Но не забыть бы – женщина тонет!
                        Ах, как подробно тонет она.
                        Тонут в глазах её облака,
                        Словно в озерах, немых и бездонных.
                        Вход посторонним – женщина тонет!
                        Видно, немало горя глотнула….
                        Впрочем, не тонет. Уже утонула.