Только листья проклюнутся ранней весной,
попрощаться иду, как сердечно больной,
словно к старому другу седой ветеран
под Пегасово дерево - конский каштан.
Я — ровесник его корней,
я — наездник его коней.
Эта  память живет во мне,
неподвластная седине.

Как бальзам от сердечных уколов и ран,
озорная девчонка под старый каштан
приходила весной целоваться со мной.
И, спасибо, родной  - за прибежище в зной.
За наследниц твоих корней,
за наездниц моих коней
благодарность живет во мне,
неподвластная седине.

Только жадный урод оставляет народ
без древесных пород, отобрав кислород.
Тополя и березы уходят под сруб,
гибнут сосны и старый, заветный наш дуб!
А вредители их корней
стали нынче еще жирней.
Эта горечь живет во мне,
неподвластная седине

Я прошу киевлян, я прошу парижан -
убедите моих земляков-горожан
уберечь беззащитных зеленых друзей,
чтобы дети дышать не ходили в музей!
Станут люди тогда сильней,
как побеги родных корней.
Это чувство  живет во мне,
неподвластное седине.