«Ну не годится для заездов этот ослик!» –
звучит из бункеров единодушный отклик.
Уже попса сменила Поля Мориа,
а он пригоден лишь для вечного «иа».
Парадоксальнейшая вещь, но он не ниже
и не трусливей среднерусского коня,
а сам стоит, чванливым обществом пристыжен,
вольеры авгиевы потом солоня.

Хорёк на воле победил гепарда в клетке –
какое диво! Еле-еле сняв пинетки
и пропитавшись болтовнёй про Леди Ю,
стою у консульства, рекламки раздаю.
Отдам долги – потом опять пойдёт рутина,
лгуна знакомого раздавит джип слепой…
Текла бы речка Ниагара, а плотину
за две копейки отдадут в любом «Сільпо».

А поле ослика извечно пахло мёдом.
Не надо быть таким крутым животноводом,
чтоб осознать, что посевная белена
перед заездом пилигриму не нужна.
Где мутно-бежевых и выспренно-зелёных
машинок чинно разъезжаются рои,
там в мёртвых ходиках кукует соколёнок:
«Кис-кис, собачка! Эти стейки не твои!»

Кажись, говаривали древние мегрелки,
что есть две вещи, где я был в своей тарелке.
Одна – конечно же, стихи. Вплетя в них дёрн
пацанской боли, я бабуль сминал в попкорн.
Летел разряд – кому в мозги, кому в SIM-карту
с эффектом кромки перепиленного льда…
А вот вторая – то вопросик на смекалку
для поседевших знатоков «Что? Где? Когда?».