Дошло до того, что летом готовлю сани.
Считаю пути на десять шагов вперед.
Старею. Сдаюсь. Держу абордаж в кармане.
Когда говорят: «Закрой!» – закрываю рот.

И тянет туда, где ворсы, туда, где Ворскла,
Туда, где стоят кувшинки в тиши болот…
Мальчишки моих сражений, сушите весла:
Турниры засыпал розами Ланселот.

Не теми, что преподносят прекрасным дамам:
Такие своей козе в целлофане тычь.
Ван Дейки ушли, остались одни Ван Дамы.
В любом из искусств всегда побеждает китч.

Я мысленно повторяю: «Святая Анна!
Наполни меня космической пустотой».
Мой бывший товарищ что-то лепечет спьяну,
Пытаясь внушить Вселенной, что он крутой…

Мои же розаны жили в старинных склепах,
Венчая собой готический потолок.
Старею. Сдаюсь. Все дольше смотрю на небо
И слезы из туч выдергиваю, как блох.

И падает дождь с ахматовски томным стуком.
И хочется мне, когда под ребром сосет,
Чтоб кто-то сидел и просто держал за руку…
И только меня.
И только за руку.
Все.
                                                      5 мая 2012 г.