Все восхваляли! Розового платья
Никто не подарил!
                    Марина Цветаева

Я вижу этот морг. А в морге – дискотека:
Там пляшут мертвецы, выдумывая ночь.
Последние глаза чужого человека
Мертвецкостью своей
Не в силах мне помочь.

Ни Лавра, ни джихад, ни тантра, ни вивека –
Ничто не бередит и не морозит чувств.
Но я ищу глаза чужого человека,
Который говорит:
«Прости, я – слишком чужд».

На мне колдует ночь, как маг – на кукле вуду.
Неон, неон, не… он – рентгеном жжет нутро.
А он, а он, а он, мой маленький Иуда,
Уходит в онкоад, как платьица – в метро.

Я тоже ухожу. И выгляжу по-сучьи.
Как жвачку, прилепив к спине кабацкий гик.
Во мне вы чтили все божественную сущность,
А кожу и слюну – хранили для других.

Но это не упрек, а поиски отсека
Для жизненных турне в кабине третий класс.
Последние глаза чужого человека
Запомнятся мне тем,
Что в них не видно глаз.

Я возвращусь. Домой. В могилу. Мыть посуду,
Коверкая слова и комкая пути.
И сбудется коньяк – единственное чудо,
Поскольку никогда не может подвести.

Нам лежа не стоять. Наш бунт, увы, не вырос.
Крестам не зарасти ни славой, ни травой...

Последние глаза, а в них – себя, как вирус, –
Я в зале разгляжу сквозь панцирь гробовой.
                                       
                                                  23 апреля 2012 г.