Свой органайзер выкупил, четверг ли, один корвет отправлен на Ямал, мой старший брат учился в Гейдельберге и на латыни шибко понимал. Теперь ему из захолустий прочих о превращениях отчеты шлют, он нанимает нянек и рабочих, гудочников – надежду на уют не потерял еще, влачит покуда любовь, как замусоленный шлафрок, мануфактурных черепков посуда в век просвещения идет не впрок, и смс придет «Чудит наш барин, сегодня школа, завтра verbatim, выносят пепел из господских спален, забвения процесс необратим». Свой органайзер выкупил, в закладе лежал три года и четыре дня, три луидора получил от дяди по завещанию, в стране ценя всего лишь быт налаженный и реку, что мимо карт и ценностей течет, и ничего не нужно человеку, а то, что нужно, здесь наперечет. И то, что яблоко ценней Ньютона, известно всем со школьного двора, и зеленеет наших знаний крона, теория прекрасна и сыра. Не удержать себя, побег за благом закончится в начальной точке здесь, не перешло поместье по бумагам, и не прошила плоть благая весть, что всё само куда-нибудь прибудет и там себя баюкать будет всласть, кто в молоке утоп, и воду студит, чтоб в молоко еще раз не упасть.