Будет день и ветра остановятся. Тут
и тебя помянут, и меня помянут…
Как лежится нам – птицам с бродяжьей душой?
– Мне нормально. Тебе хорошо?
– Хорошо…

Нет теплей покрывала, чем драпы земли.
– Мы гробы?
– Мы – затертые льдами времен корабли…
– До весны?
– До весны. До того, как в крыле,
закаленном на солнца тугом вертеле,
разболится тоска по родным берегам…
– Наши где берега? Где снега?
– Где снега…
Где заливы залиты водой до краев,
где, куда ни оглянешься, небо – мое…
– И мое?
– И твое.
– Полетим!
– Подожди.
Еще наших могил не размыли дожди,
еще солнце зажато в струбцины зимы…
–Это также как мы?
– Это вроде как мы.
Дети ветра и волн и километражей
беспосадочных, братья приливов-ужей,
мы еще полежим…
– А потом?
– А потом
возвратимся в наш синий просоленный дом,
бесконечно свободный и вечно живой,
чтоб уже никогда не покинуть – его.