Реклама прокладок важнее стихов – это факт.
Но как же тогда с перспективными членами студий?
Один архаичен, другой рифмецой хромоват,
а с ними, как курицы с яйцами, носятся люди…

Я думал об этом, пока не закончился мозг.
Разгадка же пряталась на утомлённой ладони:
у них варикоз, у меня – добровольный фимоз,
который не жалуют в райских садах и на зоне.

Стихи приходил почитать пианистке одной –
тут муж её, видя, что я не слащавый подлиза,
решил, что и так перекормлен заезжей шпаной,
упал среди холла на стул и врубил телевизор.

Она ещё хвасталась: вот, он такой кавалер –
с цветами летит прямо с поезда Тында – Дрогобыч!
Короче, покормит борщом – и регату галер
иди созерцай своей пешей дороги пообочь.

Возможно, прокладка как раз и была ей нужна…
Прошло, отметелилось; где он теперь, тот полковник…
Что спорить с заевшей пластинкой? Для них я – шпана,
пусть даже в музей футуризма пущу свои корни!

За ветром, свистящим и треплющим ленты венка,
пора бы умчаться, в общественный строй не вникая.
Спросите у Хармса о внешности Крупской Н. К. –
услышите то, что и я бы сказал: «Кто такая?»

Продвинутые после славы писали муру,
но семьи свои даже этим нехило кормили…
Уж если я дверь в эмпиреи свои отопру,
не станет учить меня жить ни одна бабка в мире.

Блеснут распростёртыми звёздами Гончие Псы –
и я, до веснушек понятный галерной пехоте,
пешком буду полем брести в силу гроз и росы,
а не потому, что к принцессе метробус не ходит.