Было очень темно, приготовились слушать «Колыбельную Трескового мыса», а какой у вас English, прозрачен, как стеклышко, чист, это всё хорошо, а еще у меня есть сестренка Кларисса, мерчендайзер на выданье, в будущем, правда, юрист. Ну вам ведь нужен кто-нибудь, чтобы обеспечивать тыл, выгуливать puppy в парке, рассказывать сказки нерифмованно тысячу и одну ночь, ну вы ведь не верите в случай, газон подстригают парки, и в данном конкретном все-таки могла бы она помочь. Было очень темно, только стук стекла о пластик нарушал течение жизни, кузины из Бейсуотера привезли кленовый сироп, а какой у вас водопровод, безнадежен в каком-то смысле, все окна зависли, и отказались от фотопроб. Зависть – это огромный грех, но все-таки из любимых, а какие у них точеные ножки, какой у них ноготок, я могу написать сценарий без слов и участвовать в пантомимах, а из зала пускай бросают реплики, несколько новых строк. Было очень темно, решили разжечь костер и цитировать Гинзбера, «он всегда уходил заполночь и не хотел быть поэтом, он хотел быть никем, чтобы быть всегда рядом и готовить мне манговый сок, но любовь прорастает цветком смерти, попадает в тебя дуплетом, обязательно в сердце, но можно еще в висок». Некоторым не понравились такие двусмысленные цитаты, пошли за мясом в шашлычную не по своей вине, а ты ведь не любишь мясное, так почему, куда ты, видишь, земля сужается, сердце кипит в волне. Было очень темно и даже слегка обидно, что все стихи закончились прежде, чем солнце огрело нас, кленовый сироп разводится, и вод здесь совсем не видно, ну разве ты так останешься с пустою душой анфас.