Мой питерский Гесиод,
от южных недужных дел
умчавшийся на санях,
сорвал на границе свитку.
Мой питерский Гесиод
молчит с параллели «Л»
о мелочных трудоднях,
болтающихся на нитках…

На набережной – вода.
Над набережной модерн –
седой великан блокад,
бомбёжек и революций.
На набережной вода,
и кто б ни стоял в воде,
все реки впадают в ад,
пока существуют нунции.

Пол-унции счастья – в рот.
Пол-устрицы неба – впрок.
Балтийский неровен час,
но Север – по-русски праведен.
Мой питерский Гесиод,
храни тебя святый Блок,
и тот сумасшедший в нас,
бегущий босым – по наледи…