А теперь обернись и посмотри на впадину, пониже спины, что
углубляется, разделяя ягодицы. Кто
может сказать, где они начинаются и где
заканчиваются бедра; смотри, как крепки опоры
бедер и колонны ног
и эллинистические завитки волос
над гениталиями. Готическая арка, которая
поднимается к сердцу и алое византийское
пламя между ног. Явные
следы пребывания крестоносцев - в жестких скулах,
выступающем подбородке. Если остановиться, то будет отличный арабеск.**
Она может касаться пола обеими руками,
не сгибая коленок. Она касается земли,
которую я не поцеловал, когда меня привезли ребенком.
Посети эту страну вновь,
посети мои слезы и восточный ветер,
настоящую Западную Стену из огромных камней
ветра. Стенания ветра и листки
бумаги, которые гонит ветер, - просьбы,
которые я вложил между камней. Посети эту страну.
В удачный день, если видимость будет хорошей, можно будет увидеть
призрак моего детства, держащий меня в своих объятиях,
меня четырехлетнего.
Сейчас мне сорок четыре.
А вот тут зоопарк большой любви,
акры любви. Лохматые звери дышат
в клетках из легкого белья,
коричневые перья и мех, золотая рыбка с зелеными глазами,
одинокие сердца за решетками ребер
скачут как обезьяны, лохматые рыбы и змеи
как круглые толстые бедра.
Пылающее тело пламени,
накрытое сырым пальто. Оно усмиряет.

2.

Сорок два светлых года и сорок
два года ночей. Пьяница и чревоугодник,
уплетающий и пирующий подобно последним римским цезарям
из потрепанного учебника по истории, сумасшедшие граффити
и надписи на стенах туалетов,
героические анналы, победы и поражения,
бессмысленные жизни и бессмысленные смерти.
Революции и восстания, и подавления восстаний
по ходу пиршеств. В прозрачной ночной рубашке,
как знамя ты восстала подо мной, волосы,
развивающиеся надо мной как стяг и ощетинившиеся, те, что внизу.
Призывный звук рога Рэма, долгий звук. Грохот разбивающейся бутылки
и военный клич. Подавление восстания женскими подвязками.
Удушение прозрачными чулками.
Побитие каблуками вечерних «шпилек».
Цирковая дуэль межу горлышком разбитой бутылки
и тонкой сетью нижней юбки. Туфли против
предательской кисеи, язык против вилки,
полурыба против полуженщины. Подтяжки и пуговицы,
бюстгальтеры, украшенные розочками, застегнутые на замочки,
и военное обмундирование. Фанфары и затухание фанфар.
Крики игроков в футбол на соседнем дворе.
И я, лежащий на тебе, тяжелый и неподвижный
как гиря, и ни ветер, ни время  не могли уже
сдуть тебя как листочки бумаги и часы….

3.

Из этого могла бы получиться хвалебная песня
Нежному и воображаемому Богу моего детства.
Была пятница, и черные ангелы заполонили Долину Креста, их крылья
и черные дома, и брошенные жертвы.
Свечи Шаббата поднялись и опали как паруса
кораблей при входе в гавань. Приди невеста Шаббата, приди невеста,
надень платья траура и твоей славы, те, в которых ты была в ту ночь,
когда ты думала, что я не приду,
а я пришел. Комнату пропитал запах смородинового варенья. Бумаги,
разбросанные по полу, шелестели под ногами,
крылья горечи подрезаны.
Любовь с расставанием подобна пластинке:
музыка и аплодисменты в конце, любовь с плачем, любовь
с запинающимся горем гордого отъезда в изгнание друг от друга.
Приди, невеста, держа в руках что-нибудь из глины,
чтобы будущие археологи нашли и запомнили.
Им неизвестно, что маки после дождя,
- тоже археологические находки и солидные свидетельства.

----------------------------------------------------------------


* Бенжамен из Толедо, жил в Иберии (Испания) в 12 в. и в 1160-1173 написал книгу «Путешествие в Иерусалим» (Benjamin of Toledo/Benjamin of Tudela – The Itinerary of Benjamin of Toledo.).
** Арабеск — одна из балетных поз: корпус опирается на выпрямленную ногу, другая, также прямая, вытягивается назад вверх, одна рука вытянута вперёд, другая отведена в сторону или назад, корпус наклонен вперёд, спина вогнута, вытянутая нога и рука уравновешивают корпус.