Она шла всегда по касательной. Руки
искали карманы. В карманах – останки
билетов автобусных. Верные «кр'уги
своя» начинались с разлуки –
кончались мечтой исправленья осанки.

Но шла. И, казалось, горбатилось между
лопатками тело зачатками крыльев.
Она выбирала цвет блеклый одеждам
своим и старалась пореже
быть центром толпы, и всё жалась к перилам.

Друзья говорили: «Сама виновата
в отсутствии твёрдой опоры…» Не споря
с размером калибра заспинного мата,
поспешно рубила канаты
и жгла корабли в гребнях Мёртвого моря.

И – к Новой Земле… где никто не обязан
делами, долгами измучить друг друга
до первого «нет», до последнего раза
простить… где оскоминой фраза
«что делать?» не вычеркнет солнце из утр…

…где, может быть, станет надежда на чудо
вспорхнувшею бабочкой из-под булавки,
где сбудутся сны, где всё будет, все будут…
…по вектору света, туда, она шла к ним…