Я ходила туда, где никто не живет.
Там подвальной улыбкой безумствует кот,
будто вены, по стенам висят провода,
не течёт из белесого крана вода,
и ступени скрипят, отбирая года,
и ведут на чердак, на балкон – никуда…
Отощавший матрац, нерабочий торшер,
сквозняком пропыленные крылья портьер,
паутинная дрожь серебрит потолок…

Там беда заржавела на кафеле щёк,
тех, кто стен не сберёг и дверей не сберёг,
и себя – не сберёг, и подтёками лёг
на паркеты, избитые жалобой ног…


Там сгущается сор, погребая углы,
и пороги блажат и топорщатся, злы
оттого, что раскрыты, как язвы, полы,
оттого, что гостиные полны золы,
оттого, что разрухе заплачен калым,
И не дом, и не дом уже это, а – дым…
над землею встаёт – нелюдим, колченог.

Я ходила туда. Для чего? для чего...