Толпы маршруток по всей Земле:
Так засиделись, что спину ломит.
Я прилечу к тебе на сопле
И на бесчестном, но метком, слове

С пляжных лежанок, надгробных плит,
Лагерных бирок, столпов и лавров…
В сердце, – как юный палеолит, –
Тахикардия небесной лавы.

Скорость выструнивая, как стяг,
На нулевом безотчетном блице, –
Некуда  (вся полоса – в костях
И автотранспорте!) приземлиться.

Кроме цепей, мне терять… Весь мир!
Я – пролетарий нездешней Libera.
Словно мистический эликсир,
Формулу рейса хранит верлибр.

В свастику – залпом – в хвост палачу:
Крест – мой последний вселенский лейбл!
Жмутся машины – плечом к плечу, –
Как стрекоза, о стекло троллейбуса

Падаю,
Вдребезги.
Залп души –
В гущу испуганных дряблых чресл
Парализованных ваших шин
И перегнивших от жира кресел.

Крейсер, малышка моя, проснись:
Завтра с Авророй уходим в горы!
Треснула,
Свистнула,
Взвыла высь –
То ли угаром, то ли кагором.

Что мне осталось? – глоток вина…
Древних ущелий узор наскальный…
Пада…

Последний хирург – весна –
Перекрестив, отшвырнула скальпель.
                          14, 17 августа 2009 г.