-1-
На огороде – все хорошо: трава…
Как на руках котята, на вербах – котики…
А на душе – Сервантеса жернова,
Вечный Гюго: игла и наркотик – готика.
Шпиль вдохновений. Неба подкожный нерв.
Выспренность сердца – ввысь или вниз? – в неласковость,
Где ни садов и ни огородов нет:
Так высоко, что даже не видно ласточек.
Жизнь обожжет, как спелое молоко:
Родина, дом, семья, под кроваткой тапочки…
Мне же лететь – железно и высоко:
Здесь – ничего.
Так, может, хотя бы там еще?
-2-
(Музей)
– Помнишь?
– Помню.
…. Восковую свечу гвоздики
В изумрудном садовом горле?
Замшу мха – и ромашки дикие
В небе купольного пригорка?...
В ящик лет бронзовеет время.
Пирамиды сыграли в дюны.
… Город там, в Зазеркалье, – Бремен –
Обаятельного бандюгу?
Музу-музыку?... Мед и зелень?
Цирк на дроте уже не колет…
Молодеют сады музейные
Травы в бег растут, словно кони…
Пони…
– Помнишь?
-3-
(В долгу)
Ее сыночку
«С тебя – паровозик!». Я помню.
Я так торопилась выступить,
Что, вскакивая на сцену,
Тебе его поломала…
Он треснул, как дохленький пони, –
Пластмассовым хрупким выступом…
А мы ничего не ценим:
Силен ипподром обмана!
Еще бы: с карьера, карьера,
«К барьеру!» – дуэли, Музы и
Художники… Старый Карлсон
В расцвете своих иллюзий…
Мадонна с улыбкой Венеры,
Венера со всхлипом музыки…
Вороны, которым каркать
Не в поле – в баке и в люке.
Мы – кони: узда и копыта.
И скачки ради приличия.
Гордимся, что травим воздух:
Бензином прогоркла сделка.
И нежность телячья попыток
И пыток… Жизнь – адски личная…
Я помню: с меня паровозик…
И все остальное, детка.
-4-
Горы с меня не сводят еловых глаз:
В каждой иголке – тайный смысл арабески…
Слава Богу, что поезд, а не Пегас!
Слава Богу, что не Парнас, а Бескид.
Боже, как это тягостно: вверх и вверх.
Двигаться матом: против своей природы.
Бросив мотор кипеть на распутье вех,
Я возвращаюсь в кровную магму Рода.
Слышите, люди, родные, я – своя!
Только потом, поля развязав, как пояс,
Снова по зову гор – и уже не я…
Это уходит в небо крылатый поезд.
12, 17, 23 мая 2009 г.
|
