умершие приходят в наши сны –
мы с каждым годом ближе к чернозёму
по соннику – должны пойти дожди
синоптики не верят в чудеса и говорят:
без перемен на атмосферном фронте
но мы-то знаем всё-таки что почва –
родная – нам интимнее жены
и матери роднее – даже Бога
и выпущенные прахом на свободу –
вернутся в прах из пращи бытия –
в зовущую поверхность вонзятся –
в недра – в мрак – метеоритом мёртвого сознанья.
а девушка ведь всё ещё жива
она поёт торжественные песни
на языке забытом для животных –
для нас – для всех  из племени не птиц
праматерь человечества родительница праха
а женщина ведь всё ещё жива
нам хочется познать – познание чревато
и разве можно коснуться без последствий
отростком губ остывшего железа
старуха мира – ты ещё жива
мы прячемся от глаз твоих всевидящих
пустых как окна психиатрических лечебниц
в них выжжен смысл в них нет тоски по детям
в них только немощь наблюдающая за –
за тем как мы хоронимся играя в прятки с Богом
ведём отсчёт условных единиц
на цифре пять идём искать себя
ау – а где я – кто – оборотясь вокруг
уединяемся чтобы отведать близость одиночеств
так сладко думать карамелькой мысли
подзарядившейся слияньем чуждых тел
расходимся – а мать стоит над нами словно небо
и оттого невидима она неслышима забыта
среди кристаллов искусственных сердец
и электронных плат умов
всё выверено всё испытано по ГОСТу –
по погосту – срок службы – не дальше срока жизни –
-аз есмь прах.    
но странная мелодия сочится –
и сбываются неверные прогнозы –
и тайный гимн звучит над безголосьем –
и плачет мать бессилием дождей –
и рвутся нити – рвутся связи с прахом –
марионетки обретают крылья
и на кресты взлезают чтоб взлететь
и сны сбываются настолько
насколько вера в бытие сильна

Февраль-ноябрь 2006