Проходила аллеей, помедлив.
Возвращалась украдкой назад.
Этот клён преждевременной медью
так тревожно притягивал взгляд.
Дотлевали углями тюльпаны.
Под зелёной вуалью земля
задыхалась. Плясали канканы,
ласки ветра терпя, тополя.

В это время и цветом, и словом
нужно вылиться (лишь не молчи!) –
нежно-розовым, жёлтым, лиловым,
формой блюдца и формой свечи...
Не хочу быть седой и великой!
Веселей через множество лет
зеленеть беззастенчиво, дико
облетающим сверстникам вслед,

но за что мне, не столь уж повинной,
медный узел на бренной петле?
Лился ствол из небесной долины,
был он прочих прямей и светлей.
И, по счастью, листва высока, –
несожжённой осталась рука.