Если мне помирать, – оскандалится печень
Или недруг взмахнёт арматурным прутом, –
Я не верю, что станет вольготней и легче,
Что комфортней мне будет на Свете, на Том.

Я о смерти не пел, в Зазеркалье не верил,
Так к чему вышибать из похмельных слезу!
Но мои сочтены октябри и апрели –
Я под гору качу на убогом возу…

И пока этот воз не наехал на камень,
Я назад оглянусь – что у нас позади?
Рассчитаться успеть бы с долгами, с врагами,
Разразиться бы песней, засевшей в груди.

Вспомнить годы, когда и не знал о разлуке,
И, конечно же, вспомнить – ах, чтоб я был клят!..
Вечереет. Любимые, нежные руки
Поправляют мне шарф, и печалится взгляд.

И окатит теплом от ожившего взгляда –
И соломинка в силах держать на плаву!
Мне загробного тлена и смрада не надо,
Я пока не готов. Я ещё поживу.