Нет шкалы для оценки людей. Кто-то лучше,а кто-то плоше. Да вот только с Адамовых дней Делят их на плохих и хороших. Для чего я писал этот стих? Не для ругани,не для лести. Не бывает людей плохих, Просто не на своём есть месте. Соперник нынче трудный нам достался. Я со скамейки на игру смотрю. Уж тренер в перерывах искричался, А я сыграть желанием горю. Но в основном составе не играю. Не выпускает он меня,хоть плачь. Ведь я могу по центру,ведь я могу по краю, С двух рук бросаю,мастер передач. Всё объясняется предельно просто, Обидно мне до слёз за рост за свой. Я коротышка—метр девяносто, Центральный,но отнюдь не центровой. Меняет тренер нас на долговязых, На шило мыло незачем менять. Отдали под щитом игру,заразы, А трёхочковый-некому бросать. Но пораженье нынче не уместно. Случись оно—гоморра и содом. А выигрыш—это не в турнире, А деньги,и немалые притом. Но тренер наш не допускает прений, Он сам карьеру сделал под щитом. Когда б на мне игру построил тренер, Я б забивал,и трёхочковые притом. Два метра для него –начало роста. Он тех,кто ниже ставит в полцены. Нас недомерками он называет просто, А мы его—учителем должны. По суткам я не вылезал из зала И рост свой компенсировать сумел. И я на тренировках доказал им, Что с центра зала—это не предел. Хоть дальний натренировал бросок я, Но прихожу я к выводу порой: Был баскетбол игрой людей высоких, Но почему для длинных стал игрой? Соперник крут,пасуем перед ними, Они немного в счёте повели. Тут со скамейки тренер и поднимет И скажет перед выходом:’’Фоли!” Я пять фолов схвачу за две минуты, Их центрфорварду атаковать не дам. Ведь проиграем—не дадут валюты Ни мне,ни центровым,ни тренерам. Тут два прохода и игра готова, Но впереди на два очка они. Отыщет тренер виноватых снова. Себя,родной,за тактику вини. Но,слава Богу,тренер спохватился! Ты бы ещё за пять секунд меня поднял. Пас с фланга мне,в руках мяч очутился, Бросаю с центра,три очка,финал!
|