Я не знаю достойнее краски, чем белая,
                                                          чтобы раскрашивать флаги.
Я бегу от побед, ибо выигранный бой
                                                        никогда не бывает последним.
Как заметил Сократ, говоря о надежде
                                                         пред судьями в ареопаге:
Только смерти известно, как  будет потом,
                                               а всё прочее – слухи и сплетни.

Только смерти известен мой истинный страх
                                                           и понятны причины отваги.
И поэтому к жизни сегодня  бессмысленны просьбы
                                                                           и встречные иски.
Как любил  повторять архивариус: книга судьбы –
                                                                           это наши бумаги:
Фотографии, письма, открытки, попытки стихов,
                                                                      долговые расписки…

Я смотрю на себя через призму бумаг
                                                     и, всё чаще,   пугаюсь барьера,
Между мною и тем, кто копил, собирал,
                                                     там, где я лишь теряю и  сею.
Как однажды подумал бродяга Улисс,
                                                       полистав на досуге Гомера:
Человек бы не вынес и йоты того,
                                                      что поэт приписал Одиссею.

Нет, я там был другим. Я там брёл  наугад
                                                      и,  за воздух  цепляясь руками,
Убеждал сам себя, что Господь дал мне крылья,
                                                          как ветер воздушному змею.
Так Раскольников верил, что небо везде
                                                      и, что прятать улики под камень
Бесполезно. Любому. Но только не мне, -
                                                         ведь я право на чудо имею!

  Да, я там был другим. Там  я бился в сетях бытия,
                                                                        сотрясая планету!
Но уже отползаю обратно, во тьму,
                                                  будто   доисторический ящер.                                                                    
Как  смеялся на рынке один  часовщик,
                                                  на фальшивую глядя монету:
Здесь у нас, кроме прошлого,  нет ничего,
                                                     что бы стоило звать  настоящим.

Мне давно не враги те, кто с яростью пчёл
                                                        от меня защищали свой   улей.
Я боялся их жал, а сейчас  мне их жаль
                                               и глаза их как серые пятна…                                                              
Как  воскликнул на видео  Дракула,
                                            раненый в сердце серебряной пулей:                                                          
Я спешил к вам, сгорая от жажды любви,
                                          но, похоже,  был понят  превратно…

Я теперь нелюдим. Я стал другом лугов:
                                                 одуванчиков и   незабудок.
На плече моём птица и после грозы
                                                    мы на пару поём и летаем.
Как писал на песке дневника Робинзон:
                                                Может быть, я теряю рассудок,
Но когда на мой остров пришли рыбаки,
                                                     я сказал,  что он необитаем.

Я вчера ещё  сам себя связывал с миром
                                                    десятками трепетных нитей.
А сейчас не хочу. Не хочу.
                                         Но  тащу на себе эти тяжкие цепи.
Мне приснилось, что я  Чжуан-цзы;
                                  я в глубинах огня… в эпицентре событий…
А вокруг, будто снег,
                              навсегда  заметающий эту Вселенную пепел …

Ну, а если о жизни, то я  бы и дольше
                                                          её исполнял приговоры,
Ведь  она  мне на всё, что я вправду просил,
                                                       отвечала – конечно же, можно!
Как признался мой ангел-хранитель,
                                    сдавая дела адвокату из горней конторы:
Внешне, он, как цитата, похож на Творца.
                                       Но работать с ним было не сложно.
                                                  ***