Чтоб глаз не устал от заката, переведи
Взгляд на цветное стекло графина, вазы,
Если в доме иконы – лампады; сокрой в груди
Вдох раздраженья и выдох делай не сразу.

Привыкай к угасанью луча, к исчезновенью
Ясных тонов, особенно над водой
Залива в закатной пыли, к затянувшемуся мгновенью
Чайки на глади, какую ни после, ни до

Не видал, но сможешь всё же узнать по крику
И оперенью – приметам этих пенатов…
Белеет над морем маяк – новый Иван Великий –
Ось вращенья и ориентир для всяких пернатых.

Во дни коротких зимних закатов душа
Становится глубоководной, её фосфор и ток
Озаряют сумрак жилья, за шагом шаг
Перебеливая декабрь, как снег не смог.

И фасады светлы, что меловой карьер,
И – от страха осыпаться – трещинами сходясь
К арке, как к переносью – морщины; их экстерьер
И моё отраженье в окне – наглядная связь

Небытия с бытием; побаиваясь окаменеть,
Стать «эгзеги монументум»*, чем-то нетленным,
Вроде домашней мумии, я исследую нети,
Где и исчезну со временем, как метеорит во Вселенной.

И та, что при жизни носила имя Елена,
Покуда астральным мытарством не явлена дата,
Подходит к окну (прижав к батарее колено)
И шепчет в чашечку коже: - Я знала когда-то

Его, - и глядит на медленный снег декабря,
Начавшийся после заката распад небесный.
И допивает чашечку, благотворя
Кошке, поющей собаке зимнюю песню.

* - воздвиг памятник (лат.)