Этой ночью ты медленно таяла,
как пломбир на краю покрывала.
Что под вечер читала? - Цветаеву? -
лучше б фикус с утра поливала.

Слита с утренним небом, над чашками
голограммой стоишь богоматери.
Носик чайника чует как тяжко мне,
поливая тюльпаны на скатерти.

Отбивные - исчадие напасти,
к супу - голода не напасти.
Может нам пообщаться анапестом? -
ты молчишь, рафинируя стих.

На стене полотно амфибрахия,
рыжий дактиль пасется у ног,
Глядя как зашиваю рубаху я,
ты - плетешь из сонетов венок.

Ты запомни, под сенью поэтики
медитируя в позе змеи:
труд - рабочим, эстету - эстетика,
киндер, кирхен и кюхен - твои.

И тогда, бросив быта мотыгу, я
наблюдая Пегаса в прицел,
через край по метафорам прыгая,
на охоту помчусь в ЦДЛ.