Часть 1.
Путь в гениальность

«И печальна так и хороша
Темная звериная душа»
О.Мандельштам
«Ни о чем не нужно говорить»

«Да обретут мои уста
Первоначальную немоту,
Как кристаллическую ноту,
Что от рождения чиста!»
О.Мандельштам «SILENTIUM»

«Если это не сад –
Разреши мне назад,
В тишину, где задуманы вещи»
О.Седакова
«Неужели, Мария, только рамы скрипят»

«Взглянуть младенчески окрест,
О замысле всего творения
Составить собственное мнение
И пронести его как крест –
И есть, наверно, сущность гения»
Русская поэтесса 19в. «Дар»

Тишина и молчание до тех пор, пока уста не обретут первоначальную немоту, молчание, доведенное до первоосновы жизни. В процессе молчания душа проходит через все ипостаси, достигая своей первоосновы: темной звериной души.
Молодой дельфин, плывущий по мировым пучинам, - это возврат к истокам.
Не нужно бояться уподобиться, но нужно уподобляться тому, чего ты хочешь сам. Отождествляя себя с «темной звериной душой», становишься ею и молчаливо погружаешься в глубины бытия, возвращаешься назад «в тишину, где задуманы вещи», в тишину замысла Божья. Уподобившись и слившись с первоосновой жизни, не нарушаемой связью всего живого: пена – зачаток Афродиты, темная звериная душа – зачаток мудреца, молчание – зачаток слова, замысел Божий – зачаток бытия. Из первоначальной немоты Адама в Эдеме родились осознанные слова. Замысел Творца родил творение, темная звериная душа произвела гения.
Нет прогресса и нет регресса, но движение в небо невозможно без возврата к истокам, невозможно осознать замысел творения, не уподобившись творению. Сад бытия многообразен, но стоит ли бояться уподобляться различным формам и образам бытия, стоит ли бояться поклоняться идолам; стоит ли бояться разрушения и саморазрушения, боясь потерять себя? Ничего не следует бояться, так как бытие двойственно: в любом разрушении заложено созидание и, наоборот, любое созидание тяготеет к разрушению в кульминации своей. Просто не нужно бояться дойти до конца в разрушении всего неистинного в себе. Тогда конец саморазрушения – это начало созидания.
В процессе саморазрушения проходишь через все стадии крушения масок и субличностных оболочек и – достигаешь состояния темной звериной души, обретая первоначальную немоту, сливаясь с первоосновой жизни. Сливаешься с первоосновой жизни – постигаешь замысел Божий, проникаешь в его суть, в молчании осознаешь суть бытия и только тогда ты становишься способен рождать и рождаться, как Афродита, из пены и, как пена, Афродиту.
Но только пройдя через всю тьму сада бытия, не боясь этого прохождения, так как знаешь, что возвращаешься назад в тишину замысла Божия. Только тогда ты становишься способен войти в заповеданный сад и, подобно Адаму, назвать творение по имени, только там ты способен дать творению новое имя, так как ты попадаешь в заповедный сад не немым зверем. Нет. Ты возвращаешься к первоначальной немоте зверя, не боясь утратить человеческую суть, не боясь потерять свою душу, не боясь уподобиться зверю, потому что знаешь, что, если нужно, как Фауст, «чутьем, по собственной охоте ты вырвешься из тупика». Естественно, вырвешься, ведь ты обретешь немоту, чутье и мудрость темной звериной души и сохранишь разум человеческий. Человеческое в тебе умудрит твои инстинкты, а звериное в тебе вернет тебя к первоосновам жизни, вместе вы выйдете в заповедный сад бытия и дадите ему новое имя.
Вот в этом, на мой взгляд, суть и путь в гениальность.

ГЕНИАЛЬНАЯ ЛИКОСТЬ

Часть 2.
ЛИК РЫБЫ

«Одиночество – награда для красивых,
Светлый остров,
Где таинственную отдавая силу,
Светят звезды.
Где лениво лижет камни поднебесья
Море бликов,
Где дельфин морских пугает бесов
Рыбьим ликом»
И.Сотникова «Посвящение Карадагу»

Рыбий лик дельфина – лик Рыбы. Быть может, архетип Рыбы в духе Платона или прообраз древней, праязыческой праматери Рыбы, нисходящей в глубины бездны, в глубинные древние воды, находящиеся в околоаидовом пространстве. Но которые начало всему, как воды околоплодные, а плод или зародыш, зачаток – древний прамир, Эдем, в котором Адам – низшая разновидность Логоса – именуя вещи, существующие в своем существе (в качестве архетипов вещей), дает им жизнь реальную: именует – реализует к жизни из идеального состояния, из состояния их как сущностей, то есть вещей в себе.
Лик аналогичен состоянию вещи в бытии, то есть в себе.
Лик Рыбы аналогичен Софии в ее низшей ипостаси по метафизической вертикали, по горизонтали – праматери, пралону, объемлющему мир-Эдем, - это то совершенное состояние архетипов вещей, заключенных в материнском чреве, когда они еще не поименованы, - не рождены и не вызваны к реальной жизни Логосом-Адамом. Это состояние праматери Рыбы, вынашивающей прамир, состояние, когда лик ее в одном ряду: высшее по вертикали – София, праматерь Рыба – низшее, но дающее начало миру реальному, Эдему, рожденному уже посредством матери всех вещей, самой жизни – Евы. Ева уже иудейское понятие, понятие религиозное, связанное с Эдемом и Адамом.
Рыба праязыческое, первозданное, не подверженное ни греху, ни наказанию, в отличие от Адама и Евы, и падшего Эдема. Она остается праматерью и ликом. Она не падает с Эдемом, она его рождает в жизнь, но, как свой плод от себя отторгает, функционально оставаясь Ликом Праматери человечества.
Аналогично София, отдельно стоящий лик Троицы, Божества, Творящего посредством высшего Логоса мир интеллигибельный, мир Архетипов, не падает с Творцом-Логосом в совокупную отдельность Архетипов, уже отличную от самого троичного творящего Божества и противопоставленную этой отличностью самому Божеству, остается в состоянии высшей пассивности по отношению к Троице, как Лик Божественного Лона, из которого деятельный высший Логос, падая, рождается и рождает, отделяя мир вторичных относительных сущностей, Архетипов, от первосущности троичного Божества – в интеллигибельную Вселенную.
Аналогично Рыба, низшая функция Софии по вертикали, но по вертикали не христианской: от Софии к Марии, родившей уже земного Христа после долгого процесса метаморфоз, а по вертикали первозданного: от Софии – через себя (Рыбу) – к падшей уже Еве.
В моей фаэме «Сны о Каллиере» царь-рыба, взявшая город земной Каллиеру в лоно свое, тем самым спасла его от наказания и разрушения, освятила первозданностью, очистив в лоне своем город, и дала ему новую жизнь в ином состоянии, в состоянии первозданной глубинности – в водах, в безднах моря, рядом с Аидом. Поэт Волошин считал Золотые (или Чертовы) Ворота Карадага воротами в Аид, потому не случайно нахождение в коктебельской бухте подводного города Каллиеры, сам Волошин в беседе с Софьей Парнок называл Коктебель женской чакрой Земли.
Процесс очищения земного города от скверны свершился в лоне мифической праматери-Рыбы, не позволившей сжечь город огнем и серой, как Содом, возвысив его до своего лика, взяв город в свое лоно и дав ему новую жизнь в глубинной первозданности. Рождение подводной Каллиеры и сопрягает напрямую новый город с ликом Рыбы.
Рыбий лик остается, как присущее каждой рыбе: то ли платонической, то ли физической, но в разной, разумеется, степени, как первозданное состояние, связующее ее с ликом праматери-Рыбы. Этим состоянием, ЛИКОСТИ, пугает дельфин морских бесов в стихотворении Сотниковой «Посвящение Карадагу». Эта творческая ликость реализовалась в моей фаэме в процессе освящения поэтов, художников, философов, музыкантов – граждан города Каллиеры – посредством воссоединения поэтов и ундин, художников и тритонов, породившее состояние стихийной ликовой гениальности в водной стихии через лик Рыбы, святое первозданное состояние не христианской святости, но эдемической гениальности, воссоздающей первозданность вещей в бытии творчеством гения Адама.
В стихотворении Мандельштама «Ни о чем не нужно говорить» душа, рожденная в первозданности, «плывет дельфином молодым по седым пучинам мировым». Состояние ликости – это во чреве, в Эдеме, в предрождении, гениальность в себе, гениальность стихийно-ликовая, но вызванная к жизни актом творческой воли художника-созидателя, художника адамического, силой личной и осознанно реализующей в жизнь гениально-ликовое, безличное, стихийное.