О, верю я – она придет,
моя застенчивая слава:
когда из снов тяжелых лед
непоправимой станет явью,

когда упрямых сил накал
сойдет, слетит усталой птицей,
и глади вымытых зеркал
начну смиренно сторониться.

О, станет новых строк желать
толпа фанатиков, камланя.
А я… я буду повторять
недоговоренное ране.

Не утоляя жажды душ,
скользну по душам грустной лунью.
И затушует бравый туш
свистки и крики слишком юных.

…Вот нотка-холод в летнем хоре…
Так, значит, слава на подходе…