Остановится чат на простом «я тя лю» –
и по снегу, колючкам, дровам и углю
убежит моя тень в юный клён толщиной:
да, друзья, се ля ви. Больше пёс не цепной.

Кто там «лю» собеседника с ником «Чушпан» –
не волнует сажавших трёхмастный тюльпан,
из которого всё в этот мир понеслось
без познания вкуса благих вероломств.

Ставить зубы за сто косарей каждый год
и считать это должной начинкой пустот –
не для этого жизнь, я тебе говорю.
Хоть судейский престол доверяй штукарю.

Млечнотелая линия жёлтеньких сонь
ляжет молдингом мне в габаритный огонь.
От галактики в три несуразных луча
пепелишко взовьётся, браваду шепча.

Кто привык повторять нарративы Христа,
тот прозреет, когда обнесёт пустота
частокол, палисадник, гитару, тромбон –
и начнёт отличать брыкунов от рабов.

Абсолютно не жалко прогнозов таро,
что один пациент на избытке паров
разложил, повинуясь шумам ламца-дриц,
да другое натявкал обстриженный шпиц.

Что-то белочки в чате ещё подгрызут,
не мешая крылу бороздить бирюзу;
реставраторы явятся с ящиком линз –
а разгадывать нечего: планы сбылись.

Можно будет педаль приколоть к козырьку:
пёстрой публики хватит на сбитом веку.
Я мечтал удивить стаю крачек вдали –
вот считайте, что сроки уже подошли.