Гарь моя,
Горечь,
Мой город,
Содом.
Дом.
Дам
Тебе имя
И время
Сберечь
Речь.
Сжечь
Все мосты
Все листы
За спиной -
Ной
Проклят
Волною
Как Лот
Как и тот
Взгляд

В ад.

Проклят
Народ мой
Дорогой.
В глазах
Соль.
Не стоит
Столбом
Течёт как
песок.
Пройден
Народ мой
Пустыней,
Вымучен
На зубок
Прожит
Народ мой,
Выжат,
Сложен
Безумной песней,
Сторожевой собакой
У твоих ног,

Бог.

Ослик, уносит дом покидаем Содом,
Ослик везёт твой хлам гордо входит в Бедлам,
Ослик, известны всем - кладь и кровь в Вифлеем,
Ослик, вот перед ним вход в Иерусалим,

Ослик, исход знаком дальше всегда пешком.

Мой заклятый друг,
Мой несытый бог
Я кормил из рук
Твоих птиц огнём
И сжигал меня
В нём погожим днём
За негожий нрав
Каждый божий раб

Закадычный.

чёрт мой
не чёт и не нечет
черта,
точный подсчёт,
ломовая тщета
вырваным голосом
песней у рта
пенной.
мякотью
сочной, сердечной,
сквозной
сточною, млечной
канавою - в ночь
строчкою в титрах
немого кино
сценой.
всеми,
кто не постоит за ценой -
спелой печалью
в родной перегной
всеми лавинами
всею цепной
верой,
всей снизошедшей
на нас тишиной,
чёрною меткой
в прицеле глазном
в грязь оседлав ту черту
лечь зерном

первым.

Оседлав черту оседлости,
Дон-Кихот, ломай копьё.
На лохмотьях честной сирости
Имя доброе твоё
Реет проводами поздними
Где по крошке кирпича
По осыпавшимся звездам

Снова сапоги стучат.

Железному дровосеку
Подарили жёлтое сердце
Оно бьется в кованных пятках
Спотыкаясь, как детские ноги

На дороге из кирпича