Куча продуктов и шмоток – а ты пропащий.
Тех уже нет – те заживо разложились.
Но если тебе день и ночь хочется сделать карпаччо
из вырезки двух обидчиц, – плохой из тебя дзержинец.
Надо не психовать – надо даже светиться слабо:
в библиотеку заехал, полистал адреса,
договорился с друзьями – и белохалатную бабу,
как крысу ондатровидную, подстерёг с утреца.

Гробить своё здоровье – последнее в мире дело.
Нервы – они как фигурные мыльные пузырьки.
Фельдшерами понукает типичная старая дева,
докапывавшаяся, где яйца моей чеки.
Ей что, и в сто двадцать позволить сверлить лазейки
в моём королевстве, когда тут отменные стейки
ещё не пропахли насквозь ароматом трупа?
Такое не оприходовать – просто глупо!

Самообман не проканывает. Клубника
попросту не глотается ни бульдога.
Тут вся страна такая, что объясни-ка
на милость причину хабалочного итога!
Ягоду всунешь в рот, а спустя минуту
она – опять! – между гулкими этажами:
«Напился?» – и сразу грузной кормой к редуту…
Ребятки! Вот ЭТО мы столько лет уважали?!

Вторая – такая же самая, только халат
цветочками прожигает библиотеку.
Ей вечное дело на пенсию и оклад
до парня, который – цитата – «раскрыл бухтелку».
И в свой холодильник смотришь, как в госрезерв,
отнюдь не дивясь прокисшему супу с фасолью,
а только молясь приближающейся грозе
нелепо рождённых и влезших в твоё раздолье.