Не хотят поливать черноцветный каштан –
только сетуют: где ж его свечи?
Отгорели в триасе. Засохли к шутам.
Бронтозавр нехорошую вещь нашептал
заказной поколдовщицы метче.

А зачем, мол, источнику зрелищ вода?
В Украине она дорогая.
И нелепой пустыней торчит слобода,
где растёт это чудо без тени стыда,
в маслянистом дыму догорая.

Поливают какие-то трупы берёз
(военрук надоумил иль ректор?),
а потом три телеги болящих заноз
достают из фаланг, окунув в купорос
шелушащийся торс перегретый.

И меня ведь ругают, что я не вношу
всё до драных кальсон в пирамиду!
Аксиома Мавроди ясна малышу:
он малине и сливе несёт по ковшу –
не мочи, не гвоздей, не карбиду…

Тот каштан бы засох и в глазах не мелькал,
да ему ж самому любопытно:
что за логика у украинских зеркал?
Без него ведь сам Киев – Кызыл иль Бакал,
приукрашенный песнями быдла.

Смех и грех, господа: расщеплённый стандарт –
вся причина такого подхода.
Чья-то прихоть – взметелить полсклада петард,
и ему финансируют этот азарт
из пожертвований от народа,

а кому-то и так мемуары сойдут
на бумагу – хореем ли, полькой…
Не печалься: в регистре других амплитуд
будешь ты на века белоцветен и крут,
да и мне ещё скажешь: «Не понькай!»