на сороковой день мытарств земных, когда скрип реагента затих,
выбирайся отсюда, как хочешь, лопаткой саперной без них
не гадать на счастливое детство в песочном чаду Моргорфлота,
пока правильный код наберет замерзающей кожей кто-то.
но синица не падает мимо лунки ногтя, продает подснежники тетя
из-под серого снега погашенных солью обочин,
и пустующий дом, там где игры с огнем, заколочен.
на сороковой день, когда съедены все хлебные домики из фанеры, корка сорвана, выльют красный одеколон,
венам присуща вина за непройденной тени отрезок, и пляжников дачные сумки наполнены рапсом,москиты вгрызаются в мякоть,
эта осень прошла и тебя научили ни капли не плакать,
хризантемы могильного хлеба соленого, червь земляной,и каракуль сметенный, и место всегда за колонной,
ты не будешь теперь никогда молодой и в любое колено влюбленной,
и разверзнется озера гладь, под которой утопленник дорог,
остановка, с которой пора отбывать, забивая в "Сегодня" весь порох.