Приснится ж хрень, непостижимая уму:
индюк летит на океан вершить заплывы,
а лебедь, словно начитавшись детективов,
на дно улёгся и беседует с Муму.

Протру глаза – и чуть ли не по словарю
сверяю данные, едят ли мышки кошек,
не жмёт ли ноги истрепавшийся кокошник…
Про вилку к супу я уже не говорю.

Ни миллиграмма соответствий. Но тюлень,
что объективно представляется тюленем,
к педалям ласты тянет с мерзким исступленьем,
как будто все кругом – из ветхих деревень.

Что не водитель он – поди ему втемяшь!
Однако кашу солидолом не испортишь –
и прутся толпы поглазеть на перевёртыш,
срывая графики маркетинговых краж…

Ты где живёшь, эксцентрик вычурных словес?
Паштеты хаваешь – уже скажи спасибо.
Хотя бы климату культурного отшиба
согласно Библии возрадуйся, балбес!

А я – всего-то за один простой режим,
где ежевику собирают не в сугробах.
Где максимально далеко от крика сброда
плывёт амфибия моя вдоль моря ржи.

Ведь до недавних катаклизмов так и шёл
сценарий писанного венами романа.
Тюлени в Арктике спокойно жрали манну
и не сбегались на журчащий солидол.

Шесть пострадавших – ничего? И тачка – в хлам.
И это – опытный водитель, говорите?
Ах, да… У нас же смысл поездки – в колорите;
у нас колючки пожирают спящих лам!

Что ж, на здоровье. Поедать тюленя – вам.