Нет, здесь не в российскую душедверцу
побирушкой просится Украина…
Индоевропейское мое сердце,
праславянская его сердцевина.

Не живет в нем Бог, что Господь Всевышний –
тесен круг других, а вопрос квартирный
портит, ох, и портит… В одною с Вишну
коммуналке выжить – необратимо.

Обратить меня воскресенья властью?
Царь: живи один – это всем известно.
Но часы стучат Тебе: помни – (платишь!) –
Индоевропейское свое место.

Помни, как потомков златого Кия
Причастил Ты кровью – да не своею.
Бьются мне сердца их – они такие:
Разорвутся прежде, чем орабеют.

Те, кто выжил и покорился рабству –
пусть и Божью, держат себя за глотку
и сейчас… Загадочен наш характер,
Вовсе  не загадочна наша водка.

Вот она – и тайна, тоска, две бездны –
Достоевский, что ж ты молчал об этом?
Аль еще истории неизвестны
Были эти царственные секреты?

Что ж ты сильных гнешь самоодоленьем,
Никогда не избранный наш Мессия?
Не был ты для русича откровеньем.
Царь, живи один. Отпусти Россию!