Все, что еще не спето,–
Место в твоем раю:
Только отдай мне ту,
Которую я люблю.
                     БГ

На холмах – золотые храмы.
На заборе – следы извёстки.
Твоя девочка смотрит прямо.
Твоя девочка мыслит жёстко.

На гитаре играют «Мери».
На баяне лабают «Мурку».
Только взгляд у нее растерян,
И в кармане – гора окурков.

Жизнь-паскуда вылазит боком
Из другого угла, понятно.
Твоя девочка просит Бога,
Чтоб отдал Он Тебя обратно.

В голове ее рыжей – проседь.
Волдыри – на облезлой коже.
Твоя девочка очень просит,
Чтоб ее умертвили тоже.

Обладая последним правом,
Квасит, белка, за кружкой кружку.
Я подсел к этой дуре в травы,
Я ей спину накрыл дерюжкой.

А на кафеле рос подснежник –
Красно-белый, как кровь на плахе.
Твоя девочка гладит нежно…
Что, Оттуда меня шлешь нахер?

Что ты бродишь за мной, как Гамлет?
Брат, Тебе ли я что-то должен?
Нас, олдовых, пугать долгами –
Легче голод вернуть в Поволжье.

Что Ты давишь своей эпохой?
В нашу койку метаешь стебли?
Моей девочке очень плохо –
Не ослышался Ты, «моей», бля!

Вечный выбор висит, как вымя
(Не дои – молоко прогоркнет):
Мне, гуляке, – между живыми.
Ей же – между живым и мёртвым.

А потом – оказалось лето.
А потом – оказалось море.
И купила она билеты,
И зачем-то сдала их вскоре,

Но, поскольку уехал поезд,
Не вернула проклятых денег.
И тогда я увидел поле,
А над полем – две белых тени.

И твою на прощанье руку
С чистой манной библейской пищи.
Наша девочка – просто сука:
Я согласен с Тобой, дружище!

Снова дышит она кофейней.
Снова точит слова из точек…
Ни твоя, ни моя – ничейный,
Изувеченный
Ручеёчек.
                                                23 июня 2012 г.