Сорок первым должен был
стать в Марюткином счёте
гвардии поручик Говоруха-Отрок.
Но... промахнулась Марютка.

Борис Лавренёв

Не зря я верен столько лет
Эпическому слову...
Была любовь, и был сюжет
Почти по Лавренёву.
Я выл, растерян и взбешён,
Ершом щетинил нервы,
Когда к столу был приглашён:
"Садись, мой сорок первый!"
Так вот в каком хвосте плетусь!
Зачем об этом сразу...
Не знал, что тут же назовусь:
"Дурак мой синеглазый."
Ай да хватила, егоза!
Я плыл в угаре винном,
И серые мои глаза
Цвели ультрамарином.
Достойно подхватив игру,
Желанной, ждущей, чуткой
Теперь шептал я по утру:
"Епсоге, та сhеге Марютка!"
Вот так в плену обиняка
И сексуальных штучек
Я стал уже её полка
Вербованный поручик.
Но время шло, и мезальянс
Вдруг ощутил я остро.
Зачем же и на этот раз
Ты, о Создатель, мой баркас
Послал разбить об остров?!
Я и скисал, и воскресал,
Но сохранив основу,
Свой замечательный финал
Домыслил к Лавренёву:
Не плавал в море синий глаз,
На Басову - проруха...
Ушёл, ушёл на этот раз
Поручик Говоруха!
Ушёл,не покривив лица,
Но мниться будет вечно
Саднящий след её свинца
Под мышцею сердечной.
Ведь там, откуда я ушёл,
Отрезав по живому,
Сегодня накрывают стол
Уже сорок второму.