Перепробовав всё, от верительных водок до чая,
На штампованной кухне (а где ещё мыслим поэт?)
Мы всю ночь напролёт упоительной скукой скучаем,
И сливается дым от моих и его сигарет.

Не всегда аки тать тот, кто сном не отпраздновал ночи,
Хоть мы тоже лихой и по-своему злобный народ.
Мы друг друга браним, и щадим, и немного морочим,
Мы, пожалуй, равны, только я, как назло, безбород.

Мы, пожалуй, равны в разбазаренных попусту силах,
В беззастенчивой вере в грядущий удачный расклад.
Нам бы лишь раскачать колокольное рыжее било,
Нам бы лишь услыхать сотрясающий небо набат.

Я к бутылке тянусь, ослабев от признаний и чая,
Визави пропускает (сказался расстрига атлет),
И плывёт за окном, камыши челноком раздвигая,
Не приметный ничем, ничего не несущий рассвет.