И после заклинаний не возникнет,
             и после молитвы не воскреснет,
             но в осознании ломки убеждений
             покажется некоторым
             хрустальный мост
             через пропасть истерическую.
             И после вечера, и после утра  будут ноги –
             тысячи ног – изрезаны осколками хрусталя,
             а красный сок бренности стекать в ущелье.
             И после седьмой или двенадцатой попытки
             река вспучится и вырвется на равнину,
             сметая дамбу вековую.
             И снова будут заклинания,
             и снова будут молитвы.
             Только одно сердце смолчит – хрустальное.