Я мимо Вас хожу ежевечерне,
Я ежедневно наблюдаю Вас.
Вы молоды, и возраст Ваш дочерний
Меня удерживает всякий раз.
Вы так юны и непорочны может.
И я не ровня Вам по части лет.
И потому меня сомненье гложет.
Вдруг я отец Вам, а быть может дед?

Но не привык я слов бросать на ветер,
Надежда до сих пор в груди живет.
Но не амур стрелою, а катетер
Пронзает с частотой два раза в год.
Не показалось, чтобы это шуткой,
Еще пример как жизнь моя горька.
Делю постель свою с больничной уткой,
Справляюсь, слава Богу, с ней пока.

Мне нет нужды казаться Вам моложе.
А, что нуждаюсь, видно Вам и так.
Любовь уже не ест меня, а гложет,
Я выбросил пред нею белый флаг.
Но я спокойно ночью засыпаю,
Ничто не потревожит мой покой.
А женщину я если представляю,
То только процедурною сестрой.

А счастье приручить не удается,
Ни опыт не поможет тут ни ум.
Свободною любовь теперь зовется.
Любовь свободная не малых стоит сумм.
Вот Вы узнали из моих сентенций
Любовь моя насколько глубока.
Но к сожаленью качество потенций
От толщины зависит кошелька.

Мне фраза добавляет оптимизма,
Что в каждом возрасте свои есть радости.
И я иду во след за афоризмом,
И пробую те радости найти.
Но истина утешить не способна,
Я в старости утех не нахожу.
Вот и лечу подобное подобным.
Со сверстницами время провожу.

На мне пальто еще того десятилетья,
Жизнь протекает чаще возле дна.
Ее пришпорю иль угощаю плетью,
Не добавляет скорости она.
Во рту уже не зубы, а протезы.
Я б Вас меня дослушать попросил.
Семейной жизни пуповину перерезал,
И видно чуть пониже зацепил.